Лондон в огне

— Нет. Мастерская лишь для ведения дел, не более того. К тому же мне и здесь удобно. Особенно когда прислуга не затевает ссор.

Кэт взглянула на чертежника. Голос Хэксби звучал все так же сухо, но тут она уловила шутливую нотку.

— Мы подумываем о том, чтобы арендовать чердак, — продолжил Хэксби. — Раньше там держал мастерскую ткач, перегородки уже установлены, а окна в крыше — просто изумительный источник освещения. В случае необходимости там могут работать четыре-пять чертежников. А нужную мебель мы с господином Реном добудем.

Кэт выговорила:

— А там… там не найдется…

— Места для вас? Пожалуй, найдется. Кто-то же должен убирать в мастерской и выполнять поручения. Думаю, вы и ночевать там сможете. В наши тревожные времена нельзя оставлять помещение без присмотра на всю ночь.

Кэт была разочарована. Девушка надеялась на большее.

И снова Хэксби будто прочел ее мысли.

— Вот еще что, — прибавил он. — Время от времени мне требуется помощь. В подобных случаях буду обращаться к вам.

— Благодарю, — прошептала Кэт.

Некоторое время оба молчали.

Наконец Хэксби произнес:

— Вы для меня загадка. — Он выдержал паузу, давая Кэт возможность ответить, а когда девушка ею не воспользовалась, продолжил: — Вы, может быть, заметили, что иногда у меня немножко дрожат руки. Мой врач говорит, что это разновидность паралича. — Чертежник почесал лысую голову длинными костлявыми пальцами. — Само по себе дело пустяковое, но иногда эта дрожь мне мешает, и вы должны будете под моим руководством выполнять механическую работу — вы уже раз или два ею занимались. Тогда я отметил, что вы четко соблюдаете пропорции и хорошо владеете пером.

— Сэр… — произнесла Кэт. — Хочу попросить вас об услуге.

Хэксби нахмурился и подался вперед:

— Вы не в том положении, чтобы ставить условия.

— Простите, сэр, но не могли бы вы стать моим учителем? — Кэт обвела широким жестом все, что было в комнате, — и наклонную чертежную доску, и большой сундук, в узких ящиках которого хранились планы, и искусные деревянные модели на полках. — Я хочу узнать о вашем ремесле как можно больше.

— Полагаю, вреда от этого не будет. — Лицо господина Хэксби было погружено в тень, но по голосу чертежника Кэт поняла, что ее просьба его позабавила. — Чем лучше будете разбираться в деле, тем больше от вас будет толку.

— Когда откроется чертежная мастерская, сэр?

— Скоро.

— Госпожа Ноксон сказала, что к завтрашнему вечеру я должна уйти.

— Неужели вы настолько опасная смутьянка? — И снова шутливый тон. — Как видите, ваша слава бежит впереди вас. — Старик некоторое время молчал. Руки у него на коленях дрожали. — Я устал. Идите к себе, а утром я поговорю с госпожой Ноксон. И с вами. Но только при условии, что до тех пор вы никому не доставите хлопот.

Когда Кэт поднялась на чердак, он был погружен во тьму, и дождь стучал по оконному стеклу. Марджери спала — или, во всяком случае, притворялась. Ее дыхание было глубоким и размеренным. Время от времени она тихонько всхрапывала.

Кэт задула свечу и быстро разделась. Юркнув под одеяло, она нащупала на подушке какой-то предмет.

Сразу насторожившись, она принялась ощупывать находку. На подушке ее ждал много раз сложенный лист бумаги, а внутри скрывалось что-то твердое. Кэт замерла, прислушиваясь. Теперь дыхание Марджери стало тише и медленнее.

Кэт развернула бумажный сверток. Внутри лежали две монеты. На ощупь девушка определила, что это недавно отчеканенные полкроны. Марджери, как могла, постаралась возместить причиненный Кэт ущерб. Что ж, это все же лучше, чем ничего.

Близился рассвет. Постепенно дыхание Марджери в темноте снова стало глубоким и размеренным, будто звуки прилива и отлива.

Глава 30

В последнюю ночь во дворе «Трех петухов» Кэт снова приснился кузен Эдвард. Сначала она его не видела, потому что все вокруг было погружено во тьму. А потом она учуяла исходивший от него мерзкий запах застарелого пота и кислого вина. Затем до Кэт донеслось его хриплое учащенное дыхание, а половицы заскрипели под его комнатными туфлями. Шаги приближались.

И вот он навалился на Кэт всей своей массой, его рука зажала ей рот и частично нос. Кэт стало трудно дышать, она забилась под его тяжестью, пытаясь высвободиться, но осознавая, что ее усилия тщетны: он слишком силен, его вес слишком велик, а желание овладеть ею слишком сильно. Через секунду Кэт снова ощутит худшую боль на свете, пронзающую все ее естество.

Вот она мотнула головой, и его рука больше не зажимает ей рот. Кэт набрала полную грудь воздуха, но крикнуть так и не смогла.

И вдруг внезапно и резко она проснулась в своей постели, мокрая от пота и запутавшаяся в одеяле. Круг света от свечи и темная тень подбирались все ближе. Сзади кто-то хрипло дышал.

Кузен Эдвард здесь. Это был не сон.

Треск, напоминающий пистолетный выстрел, разбудил ее окончательно. Кэт ахнула.

Как всегда по утрам, чердачная дверь со скрипом открылась. Свеча озарила проем и стоявшую в нем маленькую съежившуюся фигурку.

Марджери. Служанка спускалась на кухню, чтобы развести огонь в очаге и поставить воду кипятиться.