Лорды гор. Любовь и корона

– То, что я чувствую твоего отца во дворце. Он никуда не уехал и всю неделю сидит в своих покоях безвылазно. И с каждым днем там, где я его чувствую, становится все больше льда, словно он создает себе ледяной саркофаг. Меня не он беспокоит, как ты понимаешь, а судьба моей подопечной принцессы.

– Подожди. За принцессу можешь не волноваться, ничего с ней не будет. Как ты можешь чувствовать магию Алэра на расстоянии? Ты не ласх, не принц крови!

– А! Значит, я прав! – торжествующе сверкнули позеленевшие глаза. – Император у себя в покоях!

– Ты… – вскочил Игинир и, перемахнув через стол, схватил парня за грудки. – Ты солгал?

– Не дождешься! – Яррен аккуратно высвободился из захвата. – Ты забыл, что снег и лед – это лишь твердое состояние воды. Разумеется, я чувствую магию ласха, когда он швыряется ледяными глыбами и крошит их в снежную пыль. А вкус магии, как вкус воды, запоминается.

– Даэр тоже полукровка, но он никогда не говорил ничего подобного! Он ощущает магию как ласх или как инсей?

И какое счастье, что младшего брата нет во дворце. Но сколько тут потомков от смешанных браков со скрытыми способностями, только дворецкий знает.

– Понятия не имею, как ощущает магию твой брат. Даэр, кстати, не полукровка. Он, как рожденный от инсейки, чистокровный инсей. И обладает полными способностями зеленых, имей в виду.

– Почему ты только сейчас это сказал?

– Думал, ты все знаешь.

– Я об императоре.

– Так в его покоях тихо было. Только рос панцирь. Я думал, так и надо. Мало ли, заклинание оставлено зачем-то. Может, чтобы в покои никто не зашел в отсутствие хозяина. Первые часа два так думал, – поправился Яррен, оценив пронзительный прищур кронпринца. – Потом наблюдал.

– За тем, какие отговорки я придумаю? Поэтому каждый день интересовался?

– Ты сразу дал понять, что не мое дело, где теперь император. Но я по просьбе принцессы должен был спрашивать каждый день. Не беспокойся, я никому ни словом не намекнул о своих наблюдениях, даже Кандару. Это ваше внутреннее дело. Но меня беспокоит, что я уже четверть часа как перестал чувствовать движение замерзших масс воды, зато треснула ледяная корка саркофага на выходе из императорских покоев.

– Ну… Яррен… – только и сумел выдавить кронпринц и, махнув на гостя рукой, помчался к отцу так быстро, как только мог – снежным порталом.

Яррен, оставшись один, снова взял со стола уже прочитанный свиток, нахмурился: с каких это пор шпионы Снежного Принца пользуются бумажной почтой как простые смертные? Он провел рукой над строчками, изучая состав чернил. Затем по краям листа, особое внимание уделив уголкам, – писари частенько слюнявили пальцы, должны остаться следы, и одного такого следа достаточно, чтобы определить пол, возраст, цвет волос и глаз и даже болезни отправителя. Интересно же, кто у Рамасхи осведомитель в морском инсейском дворце. Вдруг пригодится?

Глава 13. Осада

«Движение замерзших масс воды», – вспомнилось Рамасхе, когда он в немом изумлении таращился на то безобразие, в которое превратились апартаменты Алэра. А ведь еще недавно комнаты, отделанные с изысканной роскошью, слыли редчайшей жемчужиной в драгоценной раковине дворца.

Сейчас от ажурной ледяной резьбы стен и колонн остались жалкие осколки. Сами колонны кое-где покосились, и потолок над ними змеился трещинами. Ущерб, нанесенный великолепной мозаике пола Рамасха не мог оценить: он был засыпан ледяной крошкой и обломками тех же колонн, мебели и статуй, причем, сугубо женских. Кстати, что-то не припомнил кронпринц такого количества статуй в императорской коллекции. Отец их не особо жаловал, но терпел в качестве подставок под парадные мантии.

Ноги ломать принц не стал и, на мгновение трансформировав тело в снежную поземку, перенесся из приемного зала в отцовский кабинет, где уловил какое-то движение.

Но это всего лишь рухнул книжный шкаф, сломав еще одну статую. Следующие три покосились, но уцелели, если так можно сказать о лишенных рук и лиц останках ледяных дев. Игинир, скорбно вздохнув, коснулся каждого обломка, с содроганием в душе ожидая, что это действительно останки несчастных служанок, превращенных в лед отцовским гневом. К счастью, ни единого телесного следа не обнаружилось. И слава айрам.

Но откуда столько скульптур? Неужели император внезапно помешался и решил заняться искусством? И где сам начинающий скульптор?

Крайне заинтригованный Игинир прошествовал дальше, в распахнутые двери императорской спальни, куда вот уже несколько десятилетий был запрещен вход любому под страхом немедленной смерти, кроме постельничего, особо доверенного лица, и главного императорского лекаря. Игинир знал дворцовые сплетни: последней женщиной, делившей здесь ложе с Алэром, была мать Рагара. Даже многочисленные жены Алэра принимали супруга только в своих спальнях.

Он замер на пороге. На правой половине ложа, под покрывалом, усыпанным ледяной порошей, виднелись очертания лежащего тела. Принц, сначала убедившись, что отцовская защита со спальни снята, метнулся к ложу, смел сверкающее крошево, сдернул покрывало и отступил на шаг.