Лори

Шестое декабря этого года началось как обычно, с утренней прогулки на пляже. Потом они позавтракали: сухой корм для Лори, омлет с тостом для Ллойда. У него не было никакого предчувствия, что Бог уготовил и ему пулю 45 калибра. Ллойд посмотрел утреннюю передачу «Today», потом пошел в логово Мерин. Он решил пересчитать свои затраты: взял чеки из Фиш Хауза и автосалона в Сарасоте. Работа была непыльная. Никакого стресса или давления. И пусть счета были небольшими — ему хотелось немного поработать. Он понял, что стол Мерин нравится ему больше, чем его собственный. Еще ему нравилась и ее музыка. Всегда. Он подумал, что Мерин обрадовалась бы, узнав, что ее комнату используют.

Лори сидела рядом со стулом, задумчиво жуя игрушечного кролика, потом задремала. В пол-одиннадцатого, Ллойд сохранил свою работу и выключил компьютер.

— Время покушать, девочка.

Она последовала за ним на кухню и получила собачью жевательную палочку. Ллойд ел печенье с молоком, которые пришли этим утром в подарок о Бет. Они подгорели, но были съедобными.

Ллойд решил немного почитать, но услышал знакомый звук. Его издавала Лори за дверью. Ее поводок свисал с дверной ручки, и она дергала за металлическую пряжку, которая, в свою очередь, отлетала и стукалась об дверь. Ллойд посмотрел на часы: без пятнадцати двенадцать.

— Хорошо.

Он смотал поводок с дверной ручки, пристегнул Лори и сунул руку в карман, чтобы проверить, на месте ли бумажник. Они вышли на улицу. Светило яркое полуденное солнце. Он позволил ей бежать впереди. Когда они вышли на «шестимильную» дощатую тропу, Ллойд увидел Дона. Тот доставал с чердака свою коллекцию ужасных пластиковых декораций к празднику: сцена Рождества (святое), большой пластмассовый Санта (светское) и коллекцию гномов для лужайки, которые выглядели, как черти (таковыми они, по крайней мере, казались Ллойду). Скоро Дон будет рисковать жизнью, развешивая гирлянды и другие декорации, стоя на приставной лестнице. Раньше декорации Дона нагоняли на Ллойда тоску, но сегодня он над ними просто посмеялся: у старика был артрит, слабое зрение и больная спина, но он не сдавался, не изменял традиции.

Эвелин вышла на террасу. На ней был розовый халат с оторвавшимися местами пуговицами. Щеки были намазаны каким-то белым кремом, и волосы торчали во все стороны. Дон как-то сказал Ллойду, что его жена начала терять форму, и сегодня по ней это было видно.

— Вы его видели? — прокричала Эвелин с террасы своего дома.

Лори посмотрела в ее сторону и издала два приветственных лая.

— Кого? Дона?

— Нет, Джона Уэйна. Конечно Дона, кого еще?

— Не видел, — ответил Ллойд.

— Хорошо. Если увидите, передайте, чтобы он прекращал пердеть по округе и закончил, наконец, развешивать эти чертовы декорации. Гирлянды болтаются на ветру, а этот сумасшедший сидит, наверное, в гараже.

«Если так, то я его увижу, когда мы будем проходить мимо», подумал Ллойд. «Ничего ему не скажу». Эвелин перегнулась через перила.

— А что там у вас за красивая собачка? Как его зовут, напомните-ка.

— Лори, — ответил ей Ллойд в который раз.

— О черт, черт, черт, — закричала Эвелин с шекспировским азартом. — Как же я буду рада, когда это чертово Рождество закончится. Это тоже ему передайте.

Она выпрямилась (облегчение; Ллойд не думал, что сможет поймать ее, если она начнет падать) и пошла в дом. Лори поднялась на ноги и побрела по деревянному настилу, водя мордой в разные стороны — ловила запах жареного из Фиш Хауза. Ллойд развернулся и пошел следом за ней. Ему этот запах тоже очень нравился.

Канал извивался, как змея. С ним извивалась и дощатая шестимильная тропинка, лениво поворачивая — как бы обнимая — заросший густой травой берег канала. Лори притормозила: где-то за зарослями камыша пеликан нырнул под воду и вынырнул с рыбой, бьющейся и извивающейся в его клюве-мешке. Они продолжили путь. Через несколько шагов Лори опять остановилась около разросшегося куста высокой травы, выросшего между двумя поломанными дощечками тропы. Ллойд поднял ее, держа под живот. Она уже слишком большая, чтобы нести ее, как футбольный мяч.

Немного поодаль, прямо перед очередным поворотом, посреди дощатого настила росла карликовая пальма, образуя своими листьями подобие арки. Лори легко под ней проскользнула, остановилась и что-то нюхала. Ллойд нагнулся и последовал за ней, чтобы посмотреть, что она там нашла. Это была трость Дона Питчера. И, несмотря на то, что она была изготовлена из крепкого красного дерева, по ней, от резинового наконечника до самой середины, бежала трещина.

Ллойд поднял трость, внимательно осмотрел и заметил на ней три или четыре капли крови.

— Это не хорошо. Я думаю на лучше пойти в поли…