ЛОРИНГ

– Давай без лирики, только факты. За последнюю неделю ничего не изменилось?

– Как же, – торговец прищурился, – а ты в этом замешан?

– Посмотри на моего друга, – сжав плечо старика, я вынудил того повернуться к Вудроу. – Он только что обвинил меня в мягкотелости.

– Не совсем так, – в знак протеста Вудроу поднял руку.

– И все же почти. А я не хочу сейчас тратить время и убеждать его в обратном. Вот и не вынуждай меня, Патрик.

Скупщик кивнул, унял дрожь в коленях и с тяжким вздохом ответил:

– За три дня было продано почти пятнадцать человек.

Я присвистнул.

– Одни пошли добровольно, других сдали за долги. Все как обычно. Никто и не удивился особо, ведь идет призыв в армию. Наверное, добирают недостающих.

– Мне нужно знать, кто их покупал и куда повез.

– Но откуда же мне?…

Я подошел к столу и взял в руки револьвер, проигнорировав удивленный взгляд Вудроу.

– Признаться, из меня плохой стрелок. Поэтому сразу могу и не попасть так, чтобы наверняка. Но раза с пятого, шестого…

Когда ствол качнулся по направлению к Патрику, тот заскулил побитой собакой.

– Ладно, ладно! Я не знаю, кто это делал, но Маркиз сдал ему парочку своих и велел проследить. Говорят, всех отвезли в заброшенную штольню, что за кладбищем.

Мы с Вудроу переглянулись. Шахта запросто могла быть использована как лаборатория.

– Может, что-то еще случайно вспомнишь?

– Ничего, клянусь! Если Маркиз узнает, он с меня шкуру спустит!

– И мало будет, – Я вернул оружие ловцу. Патрик заметно повеселел. Почувствовав, что ему ничего не грозит, старик зарумянился, стал легче дышать, и дрожь куда-то пропала. Не в моих правилах воровать у скупщиков, это своего рода дурной тон, но в этот раз все было иначе. – Думаю, ты обеспечишь нас всем необходимым по доброте душевной?

– Зачем? – пролепетал он, чуть не плача. Перспектива расстаться со своим добром пугала его больше, чем смерть. – Вы же не собираетесь тягаться с теми людьми? Они посерьезней будут.

– Так помоги нам не оплошать, – я похлопал его по плечу, со злым удовольствием ощущая, как он всякий раз пригибается.

* * *

С одной стороны Асилум омывался морем, а с другой защищен холмами. Среди них было много шахт, как действующих, так и заброшенных. Здесь добывали уголь, соль, драгоценные металлы. Из Карьера к шахтам ходили небольшие составы, а на вершины холмов, где располагалось большинство пещер-входов, везла канатная дорога.

Мы прибыли вечером, ближе к восьми, когда заходит вторая смена шахтеров. Вудроу предложил подождать, пока рабочие поднимутся, и затем сесть в последнюю кабинку. Прежде мне никогда не доводилось кататься на этом приспособлении. Оно походило на качели, с подставкой под ноги и деревянной перекладиной, которую я собственноручно закрыл на хилый крючок. Только эта палка защищала пассажира от падения. Я испытал странное чувство, когда понял, что земля стремительно отдаляется, а слабая тень от кабинки становится все меньше. Мы поднимались, и вот уже неслись вперед на высоте верхушек вековых сосен.

– Потрясающе, правда?

Я повернул голову, хотя было непросто оторвать взгляд от увеличивающейся пропасти под ногами. Это зрелище пугало и завораживало меня. Моя фобия никуда не исчезла до сих пор. А Вудроу казался вполне довольным, и даже восторженным.

– Сейчас будет восхитительное место… вот! – он указал рукой.

Я посмотрел в том направлении и увидел за остроконечными верхушками сосен полянку, залитую лучами заходящего солнца. На лужайке росло одинокое раскидистое дерево. Возможно, дуб. Его листва пожелтела, но еще не опала и полыхала золотым огнем.

– Мы были здесь с леди Коллинс, – пояснил ловец. – Она показала мне канатную дорогу. Когда-нибудь, возможно, люди поймут, что это не только транспорт, но и отличное развлечение.

– Могу поспорить.

– Вы боитесь высоты? – он был очень удивлен этому выводу.

– Когда нет никаких шансов на спасение в случае падения? О да!

– А вы всегда подстраховываетесь? – ловец повернулся ко мне. – Значит, и сейчас у вас есть пара-тройка запасных вариантов, правильно? И в чем они заключаются? Сдать меня Вилсону?

Не было никакого смысла отвечать. Правда бы Вудроу не понравилась, а ложь он чувствует, как крысы – запах падали. Я не думал о том, чтобы откупиться от темницы, подставив ловца, но не мог поклясться, что это исключено.

– У Вилсона сейчас ненадежное положение, – напомнил Вудроу.

– А с Финлисоном мы не нашли общий язык, – добавил я. – Так что, как видите, у меня нет других вариантов.

– Хорошо, – он все также прожигал меня взглядом сквозь темные очки, – потому что партнерские отношения должны строиться на доверии.

– Отлично! – я ухватился за это его слово, – тогда прямо сейчас расскажите, на кого вы работаете. Если Вилсон защищает интересы короны, а вы играете против него, это наталкивает на определенные мысли.

– «Если» – вот ключевое слово. И кстати, служить короне и служить народу – вещи принципиально разные. Что же до моего нанимателя, я… О, мы прибыли.