Лоскутная философия (СИ)

Понял: "нормальное" - никакое. "Норма" - метафора первородных грехов, уродства (в нашей патристике вдоволь про, мол, естественный сексуальный разлом, к примеру). Но homo sapiens неуёмное, слава Богу, творение, у какого, в отличие от других существ, всё выходит за рамки, в том числе восприятие, чувства, мысли. Это потенция для того, чтоб когда-нибудь, бросив физику, выйти к Богу как в метафизику. Есть, кто любит нимфеток, кто нарциссист, агендер. В сих "ненормальных" больше священного, чем в бесчисленных "настоящих мужчинах" и в их "давалках".

207

Тошно быть тысячной и стотысячной тенью от Авраама. Я - делец вечный, жид то есть вечный. Я не потомок в сотом колене после какого-то древнеримского плебса, но и не эллин. Я иудей... Не в этом суть. У меня, кстати, много сот лямов. Грабь меня, я не буду в убытке. Я умру р'oтшильдом, и схоронят меня в эвкалиптовом склепе на Новодевичьем, под большим могенд'oвидом. Шёл я тут - и вдруг вникнул в историю: всё круги. А меж тем есть мысль, что история - самоцель. Библейская мысль, святая. Библия освятила историю? То есть - sic! - освятила деяния в первородном грехе? И, стало быть, вся история суть деяния в первородном грехе?! Но святости я не вижу. Вижу: как было - так и идёт. Мне проще: я народ Божий, я опекаем. Библия - мой житейник. Мир вообще - это мой мир, мир иудеев. Нам даже смерть проста: родились в Боге - в Бога и канем. Но наша слабость - в Экклезиасте. Знания тщетны, знал он. Стало быть, иудейские знания, глубочайшие, эталон тщеты?! Миру - шесть тысяч лет, по-нашему. Христианскому ж миру - семь. Что значит? Что ваш мир древле? Типа, смирение паче гордости? Чтоб признать иудейского Яхве, но намекнуть притом, что есть нечто постарше? Вроде, что ваш Христос - не от Яхве? Вроде, не взялся Он от столь юного, как тот Яхве? Вот фишка русскости: что-то, мол, там, за Яхве. Здесь, мол, ваш Яхве, ну а до Яхве - там пусть вся правда. Вот она, русскость. Ваш Достоевский многого стоит... И я, чёрт, маюсь сей "Das Russentum" . Мне Яхве мало следом за вами. Ибо я чую, что общепринятый "добрый малый", "альфа-самец", "мужчина" и "супер-пупер" вроде меня - ракалия. За началом бы высмотреть мне, за Библией! Тренд сейчас, что грабёж - путь единственный для новейшей России для отнимания у сограждан на, дескать, бизнес, ведь при застое деньги брать негде. Общества, где таким трендам вольно, чтимы, ну, а где тесно - косные, догонять должны. Се идея, так уж придумали. Но замолчано, что конфеточность, когда добрые Фридман с Ротшильдом или добрая Англия и прекрасные Штаты сильные оттого, что нищают народы, - эта конфеточность до поры. Надумают вдруг народы, что неконфеточно, чтоб они прозябали; что люди - братья; также что надобна libert'e ; плюс вымыслят, что богатство греховно и что Христос тень Яхве, а Аллах высший; главное, после смерти лишь тление и что всё, значит, здесь, не где-то, - и учинят бунт новый, новый Октябрь. Вот русскость, или игильство, или же кромвельство с робеспьерами, или гунны с вандалами, или Третий какой-нибудь вечный Рейх... Чёрт, я причём, иудей с завещанием, что всё к славе Израиля? я причём?! Чт'o не делаю, чтоб не быть персонажем вечного кругового сценария, чтоб спрямить-таки цикл? Я давно в себе слышу нечто тревожное. Ели плод от эдемского змея, - врёт во мне нечто. Разум ваш тщетный, - врёт во мне нечто. Вам во кругах быть вечных повторов и рецидивов прежде избытого, в путах зла и добра, сгубивших вас, обративших вас в зомби, - врёт во мне нечто. Худо мне! Пусть же истина, кою, мол, до Иеговы, родила ваша русскость, прянет - и сокрушит круги. Изрыгнём плод познания. Из грехов первородных - вон пора.

208

Гитлер не был дебилом. Ведь в этом случае нам пришлось бы тожественно счесть дебилами Моцарта, Македонского, Ал. Матросова, Штирнера, Чингиз-хана, Гагарина, Прометея, Мохх'aмеда и Плотина и всех подобных им необычных, а к человечеству отнести лишь массы, скорые пить, жрать, подличать и пошлить. Великое насаждают; сброд принимает участие в этом с ленью (но всё же мнит себя человечеством, хоть такие претензии впору только героям, к коим сброд приписал себя).