Lost structure

Deus absconditus.

Почему же принятие идеи бинарной оппозиции в качестве метафизического принципа приводит к

отмене самого понятия структуры? Подсказку мы можем найти у одного из теоретиков универсальной

комбинаторики — у Лейбница.

В небольшой работе под названием De organo sive arte magna cogitandi (ubi igitur de vera characteristica, cabbala vera, algebra, arte combinatoria, lingua naturae, scriptura universali) Лейбниц напоминает, что

"наилучший способ работы ума состоит в том, что он может открывать для себя немногие мысли, из

которых по порядку проистекает бесконечное множество других мыслей точно так же, как из нескольких

чисел... можно вывести по порядку все остальные". "Поскольку понятий, которые постигаются, бесконечно

много, то также возможно, чтобы понятия, постижимые сами из себя, были немногими". Отступая к этим

элементарным понятиям, Лейбниц выделяет только два из них: "Сам Бог и, кроме того, ничто, или

лишенность, что доказывается неким удивительным подобием". Что же это за "удивительное подобие"? Это

структура бинарного исчисления! В котором "с помощью удивительного метода выражаются таким образом

все числа посредством Единицы и Ничто". Перед нами философские корни бинарного исчисления: диалектическая взаимосвязь Бога и Ничто, Присутствия и Отсутствия.

Таков Лейбниц, не только математик, но и мыслитель-метафизик без околичностей и уверток. Лейбниц

оставляет на долю того, кто примется размышлять о законах универсальной комбинаторики, немалую

метафизическую и онтологическую проблему. Нужно ли понимать диалектику присутствия и отсутствия как

некий чисто артикуляционный механизм или же речь идет о метафизических началах? Прежде всего

посмотрим, как выглядит эта диалектика у ведущих представителей лингвистического структурализма, оставляя пока в стороне метафизическую проблематику.

13

В структурированной системе любой элемент значим в той мере, в какой он этот, а не другой или

другие элементы, на которые он указывает, тем самым их исключая. Не физическая субстанция плана

выражения наделяет фонематический элемент значением, но его сама по себе пустая и замещаемая в

системе валентность. Но для того чтобы родился смысл, нужно, чтобы был хотя бы один из членов

оппозиции. Если же его нет, то и отсутствия другого члена также никто не увидит. Оппозициональное

отсутствие становится значимым только в присутствии какого-то присутствия, его выявляющего.

Субстанция плана выражения как раз и обеспечивает очевидность присутствия. Значимо то, что относится к

"emic", но носителем значимостей всегда служит "etic". Или, лучше сказать, пустое пространство между

двумя сущностями, которых нет, обретает значение только в том случае, если все три значимости — "да",

"нет"' и пустое пространство между ними взаимообусловливают друг друга.

Отсутствие, о котором говорят структуралисты, касается двух факторов: 1) неважно, что стоит за "да"

или "нет", важно, чтобы сущности, замещающие собой эти валентности, сопрягались друг с другом, 2) как

только сказано "да" или "нет", это "да" или это "нет" обретает свой смысл только ввиду отсутствия другого

элемента. Но что во всей этой механике значимых оппозиций в конечном счете главное, так это то, что она

дает нам систематическую возможность узнавать то, что есть, по тому, чего нет. Структуралистское

отсутствие говорит нам о том, что на месте того, чего нет, появляется что-то другое.

А коль так, то лингвист (или шире, семиолог) не обязан задаваться вопросом о том, что это за

"присутствие" и что это за "отсутствие" способы ли это мышления или всего лишь гипотезы о способах

мышления. На уровне "etic" это МАТЕРИАЛЬНЫЕ факторы. Но философ, к примеру Лейбниц, неизбежно

задается вопросом, не связаны ли эти присутствие и отсутствие с присутствием Бога как полноты бытия и

отсутствием Бога, то есть с Ничто.

И если все это так, то уместен вопрос а не существует ли еще что-то, что могло бы объять оба полюса

этой диалектики?

Богослов не затруднился бы ответом: в божественном уме никакой диалектики присутствия и

отсутствия нет Бог — полнота собственного бытия. Он весь — присутствие. Именно потому божественное

понимание не предполагает развития и Богу неведомы проблемы коммуникации: все сущее в единый миг

объемлется. Его взглядом (и ангельским умам тоже в какой-то мере дается эта привилегия — обнимать мир, причащаясь творящему видению Бога. Почему человек сообщает? Именно потому, что он не в состоянии

охватить все единым взглядом. И поэтому есть вещи, которых он НЕ ЗНАЕТ, но о которых

14

ему нужно СКАЗАТЬ. Недостаточность познавательных способностей и превращает коммуникацию в