Лотос

Мои нервы начинают сдавать как раз в тот момент, когда моя кошка вылезает из-под машины, обвиваясь вокруг моих лодыжек и моля о прощении. Не сегодня, сатана. Я подхватываю ее на руки и подхожу к Оливеру, который стоит за пределами гаража, выглядя как олень в свете фар. Мои щеки наполняются воздухом, и я выдыхаю:

– Готов?

Оливер поджимает губы и коротко кивает.

– Полностью.

Мы забираем наш зоопарк и направляемся через улицу обратно домой. Я иду с выпяченной задницей, а Оливер выглядит так, словно участвовал в свиных бегах и проиграл. Афина и Алексис извиваются в наших объятиях, и я клянусь, они пытаются дать друг другу пять за хорошо выполненную работу.

– Веселое утро, – невозмутимо произношу я, когда мы переступаем порог и выпускаем животных. Алексис и Афина бегут друг за другом вверх по лестнице, вызывая улыбку на моих губах. Несмотря на хаос, я не могу не чувствовать себя восхищенной той связью, которую они создали за последние шесть месяцев. Я никогда не думала, что Алексис проникнется теплотой к озорной енотихе, но каким-то образом они подружились.

Поднимая глаза на Оливера, я понимаю, что иногда самая прекрасная дружба возникает у самой неподходящей пары.

Оливер проводит ладонью по лицу, размазывая грязь и прерывисто вздыхая. Его взгляд перемещается на меня, останавливаясь на моих обнаженных ногах.

– Сид, ты почти голая. У этого негодяя, несомненно, были нечистые мысли.

Невозможно не заметить легкую морщинку, которая появляется между его бровями, заставляя мое сердце чуть ли не остановиться.

– Оливер Линч, ты что, заявляешь на меня права?

Так горячо.

– Да, немного. – Протянув руки, он обхватывает мои бедра и притягивает вплотную к себе. Его ладони скользят под мою футболку, обхватывая мой зад. – Мне не нравится, когда другие мужчины пялятся на тебя. Это наводит меня на жестокие мысли.

– М-м-м. – От него пахнет потом и кедром, смешавшимися с нотками подкормки для растений. Наши пахи соприкасаются, когда мои пальцы исчезают под его майкой для бега и скользят по кубикам его восхитительно рельефного пресса. – Ты невероятно сексуален, когда ревнуешь.

Приподнимаясь на кончиках пальцев, я соединяю наши рты, мой язык мгновенно ищет его. Он крепче сжимает меня сзади, его возбуждение отдается в моем животе и вызывает волну жара, устремляющуюся на юг.

Черт возьми, я не могу насытиться этим мужчиной.

Мы не можем насытиться друг другом.

Оливер переехал ко мне после завершения ремонта в моей спальне, устранившего весь ущерб, нанесенный в ту роковую рождественскую ночь. Конечно, повреждение оштукатуренных стен было легко исправить, но вот только повреждения, которые все еще остаются в наших костях, никогда полностью не заживут.

Трэвис Веллингтон пережил пожар. После многочисленных пересадок кожи и обширных операций он в конце концов был арестован и обвинен в поджоге, покушении на убийство, убийстве по найму и сексуальных домогательствах к моей сестре. Меня всегда охватывает искра восторга, когда я думаю о его судьбе. Он не только физически изуродован, но и, скорее всего, проведет остаток своих жалких дней за решеткой… А мы все знаем, что происходит с педофилами в тюрьме.

События того вечера изменили нас, но наша ненасытная жажда жизни и друг друга – это величайший дар, который мы извлекли из пепла и за который мы благодарны каждый день.

А еще у нас много секса.

Рот Оливера находит чувствительный участок кожи на моей шее, даря мне «Поцелуи Млечного Пути». Мои колени превращаются в желе, когда я прижимаюсь к нему.

– Хочу почувствовать тебя внутри… – Я всхлипываю ему в плечо, вдыхая его землистый запах.

– Прямо здесь? – Поцелуй. – У входной двери? – Укус. – Пока я весь потный и грязный? – Засос.

– Боже, да.

Обхватив пальцами пояс его спортивных шорт, я стягиваю их вниз, пока его эрекция не освобождается, и моя ладонь не обхватывает его, поглаживая и отрывисто двигаясь.

Стон Оливера ласкает мое ухо, посылая волну дрожи по моему бедному, изголодавшемуся по сексу телу. Прошло всего пять часов, но я ужасно проголодалась.

Я падаю перед ним на колени как раз в тот момент, когда входная дверь распахивается позади меня.

– Черт возьми, нет, господи боже, твою ж…

Гейб извергает поток ругательств, и я вскакиваю обратно, рявкая на него:

– Чтоб тебя, Гейб! – Помогая Оливеру натянуть шорты, я рычу сквозь румянец смущения, заливающий мои щеки. – Ты можешь хоть раз постучать? Боже!

Гейб стоит там, бледный и обездвиженный.

– Я никогда не ненавидел свое идеальное зрение так, как сейчас.

Оливер нащупывает свой мобильный телефон, лихорадочно нажимая на кнопки и держа его вверх ногами.

– Боже мой, мне нужно разобраться с кучей уведомлений. Скоро вернусь.

Сквозь мое раздражение проскальзывает смешок, когда Оливер поспешно выходит из комнаты.

– Что, черт возьми, сегодня происходит?

– Не уверен, но я предлагаю начать день заново. Я зашел за пивом для сегодняшней вечеринки и наткнулся на какой-то извращенный уровень ада, который не могу развидеть. И ты когда-нибудь носишь штаны?

Пф.