Ловец Чудес

Дебора слушала внимательно, то и дело хмурилась, а в конце моей проникновенной речи схватила мою руку и прижала к своей груди. Во рту у меня пересохло.

– Какой кошмар, Арчи. Ты доверяешь врачу, который поставил диагноз?

– Полностью.

– Я могу чем-то помочь? Чем угодно, только скажи.

К своему стыду, я почти не понимал, что она говорит, одурманенный ее близостью. Под моей рукой билось ее сильное, молодое сердце. Его удары отдавались в моих пальцах, и что-то внутри живота сладко замирало каждый раз, когда я ощущал этот живительный толчок.

– Поговори со мной, – взмолилась Дебора. – В нашу последнюю встречу я повела себя просто ужасно, мне так стыдно.

– Ты не виновата, – шепнул я, с трудом отрывая взгляд от выреза ее рубашки. – Эта болезнь сводит меня с ума. Прости за все, я не хотел обижать тебя.

– Тогда и ты меня прости. – Она серьезно кивнула. – Хорошо, что ты пришел сегодня, мне не хватило смелости даже позвонить тебе.

– Мне нравится твой костюм. – Я решил перевести тему в безопасное русло. – Отец все еще мирится с твоими выходками?

– Если я хоть раз надену платье, он сочтет это своей победой. Я не могу позволить ему этого. – Дебора усмехнулась. – Не дочь, а наказание.

– Он просто пока не понимает, насколько ему повезло воспитать такую умную, сильную и бесстрашную женщину.

Не будь я настолько захвачен созерцанием ее лица, которое, клянусь, стало еще красивее, мои щеки залил бы густой румянец. Никогда прежде я не позволял себе таких вольностей в общении с женщинами и никогда еще не был настолько искренним.

– Поцелуй меня, Арчи.

Разве мог здравый смысл победить? Конечно, нет.

Я припал к ее губам, как страждущий – к святым мощам. Нежная кожа превратилась в податливый воск под моими жадными пальцами. Ее губы раскрылись, и я испытал настоящий восторг, ощутив ее вкус и опаляющее дыхание.

Властным жестом я притянул Дебору к себе, сжал ее в объятиях и едва не расхохотался от переполнявших меня чувств. Огонь, вместо сердца у меня теперь огромный огненный шар, раскалившийся добела, обласканный ее теплом. Мои зубы скользнули по белоснежной шее, и я почувствовал перемену в ее настроении. Руки, сжимавшие мою рубашку, напряглись, сердце нервно дернулось, сломав страстный ритм, который выбивало мгновение назад.

Дебора не знала, кто я, но чувствовала опасность, словно загнанный в угол зверек. Наверняка сейчас все в ее теле кричало о том, что нужно бежать, волнами накатывала паника, но она не понимала, что происходит. От нее пахло страхом.

Усилием воли я заставил себя отпрянуть, отпустил ее и, не рассчитав, упал со скамьи.

– Арчи!

– Я в порядке! – заверил я.

Сквозь густую крону проглядывали яркие звезды.

– Так и будешь лежать там?

– Да, пожалуй. Знаешь, здесь не так плохо.

– Может, и мне…

– Не думаю, что лежать рядом – хорошая идея. То есть…

– Ты не должен жениться на мне после этого. – Дебора насмешливо смотрела на меня сверху вниз. – Мы могли бы просто иногда встречаться.

– Твоя репутация пострадает.

– Почему мужчины об этом не задумываются?

– Очередной вызов обществу? – Я усмехнулся.

– Он самый. Ну, что думаете, мистер Аддамс?

– Я не могу отказаться. – Я привстал, опираясь на локти. – Но в дом твоего отца больше ни ногой.

– Как скажешь. Может, однажды ты пригласишь меня к себе.

Дебора встала, поправила рубашку и помахала мне на прощание. Я следил за ней взглядом до тех пор, пока ее фигура не растворилась в темноте кладбища, и только после этого позволил себе издать жалобный стон. На глазах выступили злые слезы.

Я едва не укусил ее. Одно мгновение отделяло Дебору от страшной правды.

У нас нет будущего. До следующей среды я должен сбежать из города, иначе моя голова украсит коллекцию какого-нибудь толстосума. О чем я только думал, заявившись сюда?!

Шатаясь, я поднялся и побрел прочь, мучимый страстным желанием и жаждой.

Глава 11

Крысы, барсук и пара белок – я опустился до охоты на животных. Как оказалось, сырое мясо тоже утоляет жажду, хотя не слишком эффективно. Одной из белок я едва не откусил голову, пока пытался найти место, в которое удобно вонзить зубы. Осознав, что половина бездыханного тельца вот-вот оторвется, я отбросил тушку и согнулся пополам, не сумев сдержать рвотный позыв. Сквозь выступившие слезы я разглядел куски меха в кровавой луже и зажал рот руками, чтобы не распрощаться с остатками скудной трапезы.

Пару раз я видел упитанного соседского кота – и, признаться честно, меня посещали ужасные мысли. Мой охваченный неутолимым голодом разум рассудил просто: чем крупнее животное, тем больше в нем крови. Но на полосатого мистера Бигглса рука у меня так и не поднялась.

Зато я жадно провожал взглядом почтальонов, словно какая-то заскучавшая дома собака. Казалось, стук человеческих сердец манит меня, заклинает, даже умоляет о том, чтобы я взял их. Но я не мог. Я не убийца.

На рассвете третьего дня я решился на опасный эксперимент – распахнул дверь перед носом зазевавшегося почтальона и выпалил:

– Как вас зовут?

Пожилой мужчина окинул меня удивленным взглядом, но, как любой воспитанный англичанин, не подал вида, что его смутил мой безумный вид.