Ловец теней

Тьяго остался в камере один. Схваченные вчера дворяне тоже куда-то подевались. По-видимому, договорились с церковью, как де Рианье. Интересно, что у них попросили? Вот у него не было ни денег, ни власти, а лишь знакомство с Кальдерой. Которое, как выяснилось, тоже чего-то стоило.

Только действовал ли де Вега от себя лично или по приказу сверху? Тьяго подумалось, что все же лично. Вероятно, их связывало какое-то событие в прошлом. Де Вега надеялся накопать грязи и, может, даже обвинить Кальдеру в случившемся в борделе. Тогда даже у искателя были бы связаны руки, и ему пришлось бы снять с сеньора свою протекцию.

Тьяго лег на деревянную полку и закрыл глаза. Его голова работала, как бешеная, но сам он слишком устал, чтобы делать выводы. Мысли роились, перебивая друг друга, но он сам для них словно стал наблюдателем.

«Что если де Вега сказал правду, — мелькнула мысль. — Что если Кальдера изнасиловал девушку?»

Тьяго открыл глаза и посмотрел в потолок.

«Он не стал бы. Нет. Не тот человек», — ответил он сам себе.

И все же Адан говорил об этом не только уверенно, но и с неподдельным презрением. Словно знал наверняка. Возможно, даже общался с пострадавшей. И все же…

Тьяго глубоко вдохнул и снова закрыл глаза.

«Какая разница, правда это или нет, если ты так и останешься в этом подвале?»

Ему не хотелось об этом думать, но ядовитый червячок внутри так и нашептывал, что сеньор о нем благополучно забыл. Это ж надо или прорываться через стражу, или договариваться с церковью. Первое было невозможным, а второе, конечно, не бесплатным.

«Дешевле оставить тебя здесь», — заключил червячок с интонацией де Веги. Словно аюдант проник ему в голову и продолжал его пытать.

— На это он и рассчитывал, — сказал вслух Тьяго и, приподнявшись, сел.

В коридоре послышались шаги. Парень встал на ноги и подошел к решетке. К камере приближался фра Дамиан в компании тюремщика.

«Называется, дали время подумать», — усмехнулся про себя Тьяго, но в животе сжалось от предчувствия следующего раунда.

— Сантьяго Пириньо, — произнес монах. — Вас отпускают по приказу Его Светлейшества Хайме Алтузского.

Тьяго моргнул. «Это шутка?»

Тюремщик отпер решетку.

— Шевелитесь, — скомандовал он.

Тьяго покосился на мужчину с подозрением, но мешкать не стал.

Они прошли по длинному коридору мимо пустых камер и поднялись к решетке. Фра Дамиан нырнул в последнюю дверь и вышел с его шпагой, пистолетом и пустой сумкой. Ее содержимое, как и кинжал, куда-то запропастились.

Тьяго не стал устраивать скандал, понимая, что все еще находится за высокими стенами, и молча взял свое оружие. Уже хорошо, что вернули хоть что-то.

Выйдя на воздух, они пересекли внутренний двор монастыря и подошли к воротам. Здесь еще один монах открыл дверцу.

— Надеюсь, мы больше не увидимся, — Тьяго позволил себе выдохнуть.

— Да как знать, — отозвался хмурый фра Дамиан.

На пустыре недалеко от ворот стояла карета, запряженная парой белых лошадей. Неизвестный в плаще шагнул парню навстречу. Когда он скинул капюшон, Тьяго понял, что перед ним маркиза де ла Буссар.

— Вы? — только и сказал Тьяго.

Видя его замешательство, Анжелика улыбнулась, и в изумрудных глазах забегали огоньки.

— Идем, — она взяла его под руку.

В нос ударил уже знакомый запах сирени.

Глава четырнадцатая — Снег

Монастырь Санта Луго был построен во времена короля Луго III, правнука предводителя восстания деверинов против атинской империи и основателя нового королевства. Это было старое, но крепкое строение из камня с высокой стеной, защищавшей внутренний двор, и возвышавшейся над ним башней настоятеля.

В монастыре готовили будущих служителей церкви, и здесь же была бесплатная школа для детей бедняков. Их учили всего четыре года, но и эта возможность для многих была бесценной.

Когда Кальдера ступил на территорию монастыря первый раз, он был уже взрослый, но об истории церкви тогда не знал ничего и поэтому несколько месяцев посещал занятия вместе с детьми. Они смотрели на него, как на чужака с севера, страшного и интересного одновременно. Первое время присматривались, боясь подойти, а потом освоились.

Кальдера рассказывал им о жизни на севере, а они слушали, раскрыв рот. Даже оставив службу, он всегда вспоминал это время с теплотой. И сейчас, снова очутившись у ворот монастыря, почувствовал волнение. Не давая ему захватить себя, он постучал.

Дверцу в воротах открыл пожилой мужичок в рясе.

— Я приехал забрать Сантьяго Пириньо по приказу Его Светлейшества Хайме Алтузского, — проговорил Кальдера.

Мужичок пригласил его внутрь. Вместе они пошли по крытой галерее к решетке, ведущей в подвалы.

— Уже старею, глаза подводят, — проговорил его провожатый. — Но кажется, помню тебя. Ты ведь Александр?

— Он самый, фра Жорж, — Кальдера улыбнулся.

— Ты вырос, изменился, но я этот взгляд все равно узнал, — мужичок поднял указательный палец и потряс им в воздухе. — Все не хотел распорядок соблюдать, за девчонкой бегал.

— И потом добегался, — Кальдера хотел пошутить, но голос его подвёл, и вышло натянуто.