Ловец Видений

Вокруг станции были зеленые холмы с островками леса – уже не такой вековечной чащобой, как по пути. На горизонте виднелись крошечные домишки, затерянные в полях желтой пшеницы. За ними – снова лес, густой щетиной наползающий на склон исполинской горы, чья вершина терялась в облаках.

Когда Григ обернулся, то за спиной уже не оказалось поезда. Рельсы тоже кончались, уходя от перрона на несколько метров и обрываясь.

— Все специально для нас, — проскрежетал Креч. – Ну… веди, Григ.

Проблем с направлением не было. Единственная дорожка, которую можно было бы назвать и тропинкой, вела от пустого вокзального здания в поля. Пахло травой и цветами, пели птицы, журчал ручеек, текущий рядом с дорожкой. Все было настолько мирно и пасторально, как может быть только во сне.

— Лучше бы она была вымощена желтым кирпичом, — сказал Григ через несколько минут. – Надоела пыль.

— Дорожка из желтого кирпича есть на Детской Площадке, — гордо сообщил Август-Роберт.

— Знаю, — сказал Григ.

— Только она очень старая, почти серая, кирпичи растрескались… — с легкой грустью уточнил мальчик. – Она ведет в руины. Там можно найти красивые зеленые стеклышки, но там грустно.

— Сны, которые перестают видеть, умирают, — наставительно сказал Креч. – Вот этот сон живой.

Григ обернулся – вокзал уже исчез. Никаких следов не осталось, сон стер поезд, будто организм, залечивший рану.

— Живой, — согласился Григ.

Они шли по дорожке, оглядываясь и постепенно расслабляясь. Это был очень мощный сон, настолько крепкий, что в какой-то момент Григ обнаружил себя одетым в клетчатый старомодный костюм, жесткий и колючий, из крепкого практичного сукна. На тролле появились безразмерные штаны, сделавшие его похожим на Халка из комиксов, видимо, тут нагота не приветствовалась.

Только у Августа-Роберта одежда не изменилась, видимо, была сочтена годной. Лишь вместо сандалий на ногах появились чёрные тупоносые ботинки и длинные серые гетры. Пожалуй, это и впрямь лучше подходило к брюкам и белой рубашке.

— Старый сон… — пророкотал Креч. — Сейчас таких не делают…

Как и при поездке на поезде, сон вокруг решил, что необходимые условия выполнены и дорога неожиданно кончилась. Они оказались перед большим и ухоженным двухэтажным зданием, окруженным тенистым парком. Кирпичные стены, увитые вьюнками и виноградом, узкие окна с английскими рамами, крытая черепицей крыша… Видимо в этой усадьбе и была цель путешествия.

— Не думал, что мы дойдём, — сказал Креч. — Что ж. Ты главный, Григ. Тебе и ответ держать.

— Оптимистично, — пробормотал Григ, открывая невысокие воротца и входя за ограду.

Сад был замечательным, если вы любите ухоженные парки, которым в какой-то момент дали волю и позволили расти свободно.

Здесь изначально не было унылой геометричности французских садов, которыми потомки галлов прикрывают свою безалаберность, не было и практичной холодности немецких палисадников, выщипанных и ухоженных до полного единообразия. Большая лужайка если и была пострижена, то уже давно, каменные ограды вдоль гравийных дорожек обильно поросли мхом, зелёные самшитовые изгороди тоже разрослись, расплылись, скрывая собой укромные уголки. В маленьком живописном пруду, заполненном цветущими кувшинками, журчал крошечный водопад, сложенный из едва обтёсанного гранита. Одинокая лягушка смолкла при их приближении и только гулкие шаги тролля по выложенной камнем дорожке перекрывали звуки текущей воды.

— Мне тут нравится, — сказал Август-Роберт, оглядываясь. — Тут живут хорошие люди.

Григ подумал, что это слишком смелое утверждение — и про хороших, и про людей. Но смолчал.

По вьющейся между каменных и зелёных изгородей тропинке они вышли почти к дверям особняка и остановились. На крошечной лужайке, окружённой цветниками и прикрытой кронами деревьев, стоял большой круглый стол, перед ним — четыре стула с высокими спинками.

Три стула были свободными.

На четвёртом сидел очень немолодой мужчина, одетый в свободный костюм из твида болотного цвета, с безукоризненно причёсанными остатками седых волос. Несмотря на возраст держался он очень прямо, лицо было морщинисто и по-стариковски обрюзгло, но глаза смотрели насмешливо и добродушно.

— Садитесь, садитесь… — он приглашающе взмахнул рукой. — Вы голодны?

— Нет, нет, — пробормотал Григ, обнаруживая, что он уже усаживается за стол, внезапно оказавшийся заставленным посудой из тонкого фарфора, тарелочками с закусками, чайничками, многоэтажными вазочками с пирожными и фруктами. — Мы… да, спасибо. Вы нас ждали?

— Ну конечно же, — мужчина тихо засмеялся. — Снотворцы неутомимы в своём желании добраться до меня, верно? Уже седьмая попытка!

— Седьмая? — удивился Креч, осторожно усаживаясь на стул. Тот, хоть и выглядел самым обычным, но принял массивное каменное седалище со стоической крепостью.