Ловец Видений

Григ осторожно заглянул в лицо Августа-Роберта. Тот открыл глаза. Помедлил. Сел за стол. Потянулся за сладостями, роняя на стол кровавые кляксы.

— Григ, мы в Снах, — пророкотал Креч. — Успокойся.

— Всё равно неправильно! — выпалил Григ. — Да что ж вы за люди-то такие, а?

Август-Роберт жевал пирожное.

Джон изучал лежащий на столе Артефакт.

Потом рассмеялся.

Протянул руку, взял кольцо из чёрного металла, в котором вилась золотистая спираль. Подбросил на ладони, подхватил за цепочку — и протянул Григу.

— Вы же не хотели его касаться, — сказал Григ мрачно, пряча руки за спину.

— А я и не коснулся. Это подделка, юноша. Очень искусная копия, но, вне всякого сомнения, подделка. Я не чувствую той эманаций зла, которые должны исходить от Спирали Снов.

— Клиф говорил, что артефакт настоящий, — заметил Август-Роберт. Хлещущая из груди кровь, похоже, его совершенно не волновала.

Да если разобраться, то из него уже и вытекло литров десять, что никак невозможно.

— Это лишено всякого смысла, — сказал Григ. — Клиф нас обманул? Зачем?

— О, нет, — Джон тихонько засмеялся, вновь добродушный и милый, словно не вскрывал только что грудную клетку ребёнку. — Я полагаю, что он и впрямь нашёл Спираль Снов. Или был уверен, что нашёл. И спрятал её самым надёжным способом — внутрь курьера. Но это слишком могущественная штука. У неё своя воля, своё понимание того, где находиться и кому открыться.

— Как у кольца всевластия, — сказал Григ.

Джон моргнул. Сухо согласился:

— Да. Как у кольца. А я им говорил… но ведь каждый Снотворец упрям, будто баран…

Он бросил кольцо на стол.

— И что же нам сказать Клифу? — гулко спросил Креч. — Что он глуп и упрям?

— О, не стоит, — Джон покачал головой. — Он может расстроиться. Давайте сделаем вот так…

С кряхтением нагнувшись, он достал из-под стола огромный кузнечный молот.

— Давайте уж я… — сказал Креч.

Старик с иронией посмотрел на тролля.

— Неужели ты думаешь, что в этих землях твоя сила превыше моей?

Он с лёгкостью, будто пушинку, вскинул молот над головой. И обрушил его на стол!

По всему выходило, что стол сейчас разлетится в щепки. Но на нём даже не дрогнула ни единая чашка.

А вот Великий Артефакт превратился в расплющенный смятый диск.

— Отнесите Клифу, — сказал Джон, посмеиваясь. — Скажите, что старина Джон сделал всё, что мог. Что он предупреждал.

— Но Спираль Снов не уничтожена, — растерянно сказал Григ.

— Верно.

Вернувшись на своё место (молот тем временем куда-то исчез), Джон укоризненно посмотрел на Августа-Роберта:

— Кстати, ты можешь перестать кровоточить. Это довольно неприятное зрелище.

— Извините, — сказал Август-Роберт искренне.

Григ взял расплющенный амулет со стола. Подержал в руке, пытаясь ощутить хоть что-то.

Никаких «эманаций» не было. Всего лишь тёплая металлическая штуковина на смятой цепочке, липкая от крови и совершенно бесполезная. Чёрное кольцо расплющилось, спираль внутри смялась, теперь это был чёрно-золотой диск.

Что-то пошло не так.

Он понимал это совершенно ясно.

Мог ли Клиф обмануться? Да, мог.

Но у Снов свои законы.

Путь их был слишком труден и долог, чтобы оказаться бесполезным.

Ощущение обмана оказалось столь острым, что Григ болезненно поморщился и выругался. Поглядел на Креча — тролль тоже выглядел смущённым, но, скорее, обрадованным, чем расстроенным.

— Да, вы можете просыпаться, — заметил Джон. — Последнее время я отвык от человеческого общества.

— Но у меня ещё так много вопросов! — попытался запротестовать Григ.

И почувствовал, что просыпается.

Часть третья. Глава 1. Возвращение

Мало что есть на свете приятнее, чем возвращаться домой с победой.

Смеётся солдат, вернувшийся с войны, глядя на ликующих женщин, стариков и детей, спасённых им от смерти. Смеётся — и в этот миг верит в собственное бессмертие, забывает гибель товарищей, собственные муки и страхи.

Целует сухую землю космонавт, вернувшийся с орбиты. И пусть земля эта уже не принадлежит его Родине, но для него ещё вся Земля — едина и крошечна, голубой шар в безбрежном океане тьмы.

И даже усталый работяга, входящий в свой жалкий домишко после тяжёлой работы, счастлив. Трудный день кончился, а о завтрашнем, точно таком же, можно пока не думать. Он тоже победил, пусть и временно, пусть всего лишь унылое бытие.

Есть горькое облегчение в возвращении после проигрыша.

Война проиграна, подписан позорный мир, павшие не отомщены, в лицах мирных граждан — горе и тоска. Но есть надежда на реванш, есть горькое оправдание «я сделал всё, что мог».

Земля всё ближе, двигатель молчит, катапультироваться поздно, но последняя гордая мысль: «я боролся до последнего, я спасал экспериментальный самолёт».

С работы выгнали, жена молча собирает вещи, но завтра будет новый день, и он ещё докажет всем, что достоин большего!

А вот как возвращаться после бессмысленного и ненужного подвига?

«Товарищ полковник, мы проползли через болото, трое суток сидели на верхушке ёлки в засаде — там и узнали, что война кончилась».

«Самолёт развалился на кусочки, но я так и не понял, из-за чего!»