Ловушка для дурака

Зал как одно целое обернулся и посмотрел на журналиста. Тот покраснел и в панике ощупывал своё лицо под общий хохот и вспышки фотокамер.

— Скажите, Лукас, почему эта технология всё ещё для нас недоступна, ведь вы и целая команда учёных занимаетесь ей уже много десятилетий?

Лукас Ареоль задумался и покачал головой:

— Возможно, мы ещё не готовы. Наше общество не достигло того уровня зрелости и ответственности, которая была у отцов основателей нашего города. В том числе и поэтому на заседании в академии я был выдвинут научным сообществом для участия в выборах мэра. Мы понимаем, что нам не победить таких сильных кандидатов, как шеф полиции или действующий мэр, но публично заявить о нашей позиции и попытаться донести её до горожан несомненно большая и нужная работа, которой мы сейчас активно начнем заниматься.

Он едва успел договорить, как вверх взметнулись руки десятка журналистов с вопросами.

— Прошу меня простить, но презентация закончена. Ждём вас всех на банкете в зале приёмов. Спасибо, — сказал учёный скороговоркой и, поклонившись, удалился.

* * *

Привычным жестом он распахнул дверь и вдохнул полной грудью. Запах старого дерева и свежей плесени ударил в нос. Он с наслаждением втянул его через широкие ноздри. Эта резкая смесь, способная сбить с ног неподготовленного гостя, была знакома ему с детства. Здесь всё было как раньше. Старая мебель и пыльные гобелены по стенам всегда делали это место похожим на запасник музея, о котором все давно позабыли.

Твёрдым уверенном шагом хозяина мужчина прошёл в гостиную, оставляя на старом вытертом ковре еле заметные вмятины. Свет едва пробивался из завешанных плотными шторами окон. Тяжёлый свёрток он небрежно швырнул в угол и уселся на деревянный стул напротив камина. Сухие дрова вспыхнули от первой же спички. Утерев со лба пот, он задумчиво согнулся и поглядел в камин, поправив что-то ржавой кочергой.

Когда жар по его мнению стал достаточен, он встал и подошёл к свёртку. Тот зашевелился. Он шикнул и стал развязывать бечёвку, стягивавшую ворох старых газет. Чёрно-белые мятые листы падали под ноги.

То, что он развернул, в тусклом свете камина больше всего походило на ребёнка с непропорционально большой головой, похожего на тех, что раньше показывали по ярмаркам. Существо имело руки и ноги, но ростом едва доходило ему до колена. Огромные зелёные глаза выдавали в нём ночного жителя, не привыкшего к дневному свету. Оно было босым, но носило коротенькую куртку и штаны, похожие на те, что шьют куклам.

Мужчина опустился на одно колено и посмотрел существу в глаза.

— Ты знаешь где мы? — начал он, стараясь говорить медленно.

— Да, это твой дом, ты жил тут, когда был кроха, как я, — ответил человечек, коверкая слова и сильно волнуясь.

— Да, но теперь этот дом и твой. Ты будешь тут жить.

— Но я не хочу, ты украл меня.

— Там ты был бесполезен, а тут послужишь для общего блага. Я знаю, что ты можешь путешествовать между мирами, умеешь проходить по самой кромке реальности и попадать туда, куда не смог бы пробраться ни один человек. Ведь какой бы толстой не сделать стену, её нельзя сделать сразу в двух измерениях. Ты без труда проскочишь любую охрану. И даже случайно увидев тебя краем восприятия, они просто не поверят своим глазам.

— Но я не вор, — человечек гордо поднял голову. — Я помощник! Я помогал им! Все трое детей любили меня и не боялись, я даже не прятался. Когда взрослых не было в комнате, я успокаивал их, расчёсывал волосы, играл с ними.

— В общем, с тобой у меня разговор короткий, не хочешь мне помогать, не буду тебя кормить, без молока ты долго не протянешь. Месяц, два и потом тихо засохнешь в углу.

— Хорошо, чего ты хочешь? — огрызнулся домовой, сидя на полу, обхватив колени руками и всхлипывая.

— Вот тебе схема помещений хранилища галереи. Принесёшь то, что в двести двадцатой ячейке, там нужная мне вещь. А в тот ящик, где она будет, высыпи вот это, — он поставил на стол колбу с блёстками.

Домовой недоумённо посмотрел на него, но спорить не стал.

— Завтра вечером я вернусь сюда и проверю и, если ты не сделал то, о чём я тебя попросил — пеняй на себя.

Дверь за ним захлопнулась, а домовой ещё долго сидел на полу, не в силах подняться. Наконец, тяжело вздохнув, он с хлопком переместился в другую реальность. Повсюду был густой сине-зелёный мох, которым заросли все привычные очертания предметов человеческого мира, но там, где в реальном мире горел камин, мох выгорел. И зола была ещё тёплой, в ней он и соорудил себе гнездо.

Проснувшись затемно, он был полон решимости быстро сделать своё дело и вернуться к детям, он очень волновался за них и переживал.

Галерея была далеко, но большие расстояния он преодолевал легко, проворно скользя по границе миров. Поэтому путь занял совсем немного времени.

Подвальное помещение галереи было переоборудовано в хранилище и защищено не хуже любого банка, но при этом здесь почти не задавали вопросов. Плати вовремя и можешь по-настоящему надёжно убрать от глаз любопытных и заинтересованных всё, что угодно.