Ловушка для фотографа

Утро оказалось солнечным. С моря дул легкий бриз, и температура воздуха была вполне комфортной. Несмотря на то, что мы находились на широте Сахары, она не превышала двадцати восьми градусов. До встречи с олигархом оставался один день, который можно было посвятить отдыху и немного расслабиться. В качестве разминки мы предприняли небольшую прогулку по окрестным улочкам, большинство из которых называлось в честь какого-нибудь государства. Позавтракав в одном из ресторанчиков на «Calle Venezuela», мы искупались, позагорали на черном песке одного из пляжей, а затем без труда нашли кафе с зоной вай-фай.

Мильчин сообщал, что Хасанов уже прибыл на Тенерифе и завтра с утра ждет нас на борту своей яхты в порту Лос-Кристианос. Изучив туристическую карту, взятую возле стойки отеля, я выяснил, что расстояние до указанного места составляет не более пяти километров, так что торопиться нам было некуда.

Как и подобает туристам, свободный день мы посвятили безделью, купаясь и загорая. Бездумно гуляя по набережной, мы не забывали отдать дань кафе с замечательными напитками местного производства. Давно у меня не было такого приятного времяпровождения!

Настроение мое было прекрасным, и я с удовольствием мечтал о том, что завтра вечером я буду там, где меня никто не найдет. Да здравствует свобода! Когда мы с Эстер вернулись в отель, то неожиданно обнаружили на своем балконе Мишу, который сидел в кресле с бокалом сангрии и любовался кровавым океанским закатом. Когда Эстер зашла в ванную комнату, и он повернулся ко мне лицом.

– Можно сказать тебе пару слов?

– Разумеется! – я не ждал от Миши никакого подвоха.

– У меня к тебе большая просьба, – мягко сказал он, – не пытайся больше меня обманывать, иначе следующий раз ты не отделаешься так легко.

– Что-то случилось? – вопрос был риторическим. Я уже знал, что скажет Миша:

– Твой завтрашний билет в Аргентину я уже аннулировал!

Мне пришлось извиниться и признать свое поражение. Как я не сообразил, что в ноутбуке Эстер тоже может быть установлен шпионский датчик?

Глава 5. Laura Belle

Утром следующего дня мы заказали такси. На пирсе нас ждал Мильчин. Рубашка толстяка промокла, от него за версту разило невообразимой смесью пота и одеколона, но он был любезен и предупредителен, особенно по отношению к моей спутнице. При виде Мильчина у меня сразу испортилось настроение. Стараясь этого не показывать, я пожал его липкую ладонь, и тайком вытер свои пальцы носовым платком.

Пока толстяк любезничал с Эстер, я вытащил сигарету, и отошел в сторону места для курения. Мне хотелось рассмотреть дорогую игрушку Хасанова в деталях. В моем понимании яхта была изящным парусником с высокими мачтами, но судно, на которое я смотрел, абсолютно не соответствовало моим представлениям о прекрасном.

Парусов здесь не было и в помине. Закрытые палубы, увенчанные застекленной рубкой с тонированными стеклами, делали судно высоким и неуклюжим. В целом посудина олигарха представляла собой нечто вроде чудовищного утюга длиной около ста метров, и ее обратный нос усиливал это впечатление.

Рядом с огромным бортовым люком яхты пришвартовалось какое-то грузовое суденышко по имени «La Medusa» под флагом Панамы. Крышка люка была поднята вверх, и портовые грузчики непрерывно заносили в нее какие-то длинные, и судя по всему, тяжелые картонные коробки. Все упаковки были абсолютно одинаковыми, и на каждой из них красовался герб кампании, пользующейся мировой известностью.

Можно было предположить, что это продукты питания, но я знал, что эта компания производит в основном лекарства и средства бытовой химии. Производство еды не является ее основной деятельностью, и ассортимент пищевых товаров, которыми торгует эта фирма, весьма невелик. Было трудно представить, что Хасанов, или его гости питаются только майонезом и взбитыми сливками, а тем более средствами гигиены, но ящиков с фирменной буквой «U» было очень много. За их погрузкой внимательно наблюдали двое молодых людей спортивного телосложения.

Из моих наблюдений могло последовать только два вывода. Либо Хасанов патологический чистоплюй, и заставляет свою команду мыть судно три раза в день, либо тут нечисто что-то другое. В этот момент грузчики вытащили из люка яхты несколько железных бочек. Судя по всему, бочки были достаточно тяжелыми. Чтобы это могло быть? Я вынул из кармана фотоаппарат, который накануне получил от Миши, и, не таясь, сделал несколько снимков крупным планом.

Когда я вернулся, толстяк окинул меня неприязненным взглядом. И куда делась его приветливая улыбка? Сделав несколько снимков Эстер на фоне яхты, я поделился со своими собеседниками полученными впечатлениями:

– Грандиозно! В жизни не видел ничего подобного, – восторженно заявил я.

– Самые острые впечатления у вас еще впереди, – усмехнулся Мильчин.

Он сказал это по-русски. От этой фразы по моей коже пробежал легкий озноб, но я быстро взял себя в руки, подумав о том, что нельзя быть таким подозрительным.

– Не могли бы вы повторить эту фразу по-немецки? – улыбаясь, спросил я.