Ловушка для матери

Кремер пришел 3 июля, во вторник утром, в пятнадцать минут двенадцатого. Когда раздался звонок в дверь, я говорил по телефону. Чисто личное дело. Давно, еще в мае, я принял приглашение провести пятидневный уик-энд у моего приятеля, в Вестчестере. Марафон охоты за матерью заставил меня отказаться от этого, и как раз в данный момент приятель говорил мне, что если я приеду хотя бы четвертого июля, то моё любимое печенье еще не будет съедено.

Не прерывая разговора, я сказал другу:

— Ты знаешь, мне бы очень хотелось приехать, но сейчас у подъезда стоит полицейский инспектор, а может быть сержант, который хочет войти. Возможно, я проведу ночь в тюрьме. Встретимся в суде.

Пока я вешал трубку, позвонили еще раз. Я пошел в холл, чтобы посмотреть сквозь одностороннее стекло.

Да, это был Кремер. Я доложил Вулфу, но он только поджал губы. Широко распахнув дверь, я сказал:

— Приветствую вас. Мистер Вулф слегка раздражен, он ожидал вас вчера.

Большая часть сказанного оказалась обращенной к спине инспектора, поскольку он сразу же промаршировал вниз, в прихожую, а затем в кабинет. Кремер снял старую фетровую шляпу, которую носил зимой и летом, в дождь и солнце, не спеша сел в красное кожаное кресло и посмотрел на Вулфа. Так они провели добрых пять секунд — просто глядя друг на друга. Это не было соревнованием, кто кого пересмотрел, просто они готовились к сражению.

Кремер заговорил:

— Прошло двадцать три дня.

У него был хриплый голос. Необычное явление. Раньше для того, чтобы охрипнуть, ему нужно было десять минут поговорить с Вулфом. Его большое круглое лицо было краснее обычного, но к этому могла быть причастна июльская жара.

— Двадцать пять, — спокойно сказал Вулф. — Элен Тензер умерла в ночь на восьмое июня.

— Двадцать три с тех пор, как я был здесь, — Кремер откинулся на спинку кресла. — Ваше расследование зашло в тупик? Что случилось? Вас задерживают?

— Да, сэр.

— Кто-то или что-то?

Кончик рта Вулфа приподнялся на одну восьмую дюйма.

— Я не могу вам ответить...

— Я знаю, что не можете. Итак, я слушаю.

Вулф покачал головой.

— Мистер Кремер. Я нахожусь точно там же, где был двадцать три дня назад. У меня нет для вас сведений.

— В это трудно поверить. До сих пор я считал, что вы не можете топтались на месте больше трех недель. Вы знаете кто убил Элен Тензер?

— Нет.

— Я думаю, знаете. Есть ли у вас еще клиент кроме миссис Вэлдон в настоящее время?

— На это я могу ответить. Нет.

— Тогда я считаю, что вы знаете, кто убил Элен Тензер. Совершенно очевидно, что существует связь между её убийством и тем, для чего наняла вас миссис Вэлдон. Мне нет нужды разбирать все это по деталям: пуговицы, ребенок, которого нянчила Элен Тензер, ребенок в доме миссис Вэлдон, поездка Гудвина в Махонак для встречи с Элен Тензер, её поспешный отъезд после их встречи. Вы отрицаете, что существует прямая связь между встречей Гудвина с Тензер и убийством?

— Нет. Я этого не утверждаю. Я не знаю, точно так же как и вы.

— Великолепно, — Кремер охрип еще больше. — Вы можете добавить, «как, может быть, и вы». Если вы имеете в виду тот факт, что никто из нас не может это доказать — хорошо. Я не знаю, для чего вас наняла миссис Вэлдон, но я прекрасно знаю, что вы беретесь поймать убийцу при условии, если ей не окажется ваша клиентка. Я не думаю, что это она, потому что знаю, что вам известно, кто убийца. Будь это Вэлдон, вы давно бы уже все это поняли. Могу я сказать, на чем основывается моя уверенность в вашей осведомленности?

— Будьте любезны.

— Я прекрасно понимаю, что вам необходимо это знать. Вы отрицаете?

— Я приму это как гипотезу.

— Хорошо. Вы тратите деньги миссис Вэлдон. Пензер, Даркин и Кэтер работают на вас вот уже три недели. Они бывают здесь каждый, а иногда и дважды в день. Я не знаю, что они делают, но знаю, чего не делают, и Гудвин тоже. Они абсолютно игнорируют дело Элен Тензер. Никто из них не был в Махонаке, никто не встречался с миссис Несбит и Энн Тензер, никто не расспрашивал её друзей и соседей и никто не контактировал ни с кем из моих людей. Они не проявили к ней ни малейшего интереса, включая и Гудвина. Но вам надо знать, кто её убил, следовательно, вы уже знаете это.

Вулф хмыкнул.

— Восхитительно правдоподобно, но лучше оставьте это. Даю вам слово: я не имею ни малейшего понятия о том, кто убил Элен Тензер. Кремер пристально посмотрел на него.

— Ваше слово?

— Да, сэр.

Это решало все. Кремер знал по опыту, если Вулф сказал «моё слово», значит все в порядке и никакого подвоха здесь нет.

— Тогда какого черта делают Пензер, Даркин и Кэтер? И Гудвин?

Вулф покачал головой.

— Нет, сэр. Только что вы сказали, что знаете, чего они не делают. Они не вторгаются в область ваших интересов. Не расследуют убийство. Не занимаемся этим и мы с мистером Гудвином.

Кремер взглянул на меня.

— Вы отпущены под залог.

Я кивнул:

— Кому как не вам знать об этом.

— Вы провели ночь в доме миссис Вэлдон. Прошлую ночь.

Я поднял бровь:

— В этом утверждении два промаха. Во-первых, это неправда. Во-вторых, если бы даже это и было правдой, то какое все это имеет отношение к убийству?

— Когда вы ушли оттуда?