Ловушка для матери

— Я не ушел. Я до сих пор там.

Он поднял руку.

— Осторожнее, Гудвин. Вы не знаете, что я основываюсь на донесениях. Человек, дежуривший с восьми до двух, говорит, что вы вошли в девять двадцать и не выходили. Человек, дежуривший с двух до восьми, также утверждает, что вы не выходили. Я хочу знать, кто из них прозевал вас. В какое время вы ушли?

— Удивляюсь, зачем вы пришли сюда, — сказал я. — Судя по методам, которыми вы действуете, не из-за убийства. Следовательно, вы пришли проверить ваших мальчиков. Прекрасно. Без четверти два мы с миссис Вэлдон в весьма приподнятом настроении вышли на тротуар потанцевать в летнюю ночь. В четверть третьего она вернулась к себе, а я ушел. Следовательно, они оба прозевали меня. Конечно...

— Вы клоун и лжец, — Кремер медленно поднял руку и потер нос. Потом взглянул на Вулфа, вытащил из кармана сигару, осмотрел её, покатал между ладонями, сунул в рот и прикусил зубами. — Я мог бы заняться вашими лицензиями, позвонив в Олбани.

Вулф кивнул.

— Несомненно.

— Вы чертовски упрямы, — Кремер вытащил сигару. — Вы знаете, что я могу отобрать вашу лицензию. Вы знаете, что я могу забрать вас и привлечь как важных свидетелей. Вы знаете, что получите широкую огласку как обвиняемые и уголовном преступлении, если будете продолжать это безумие. Но вы упрямы, как буйвол, и я не собираюсь тратить на вас свое жалование.

— Рациональное решение.

— Да, но у вас есть клиентка, миссис Вэлдон. И вы не только сами отказываетесь дать свидетельские показания, но запретили делать это и ей.

— Это она сказала?

— Ей не надо было этого говорить. Не притворяйтесь

Конечно, вы ей запретили. Она — ваша клиентка и тоже всё скрывает. Окружной прокурор просил её прийти, а она не пришла. Следовательно, мы её заберем.

— Не будет ли это слишком для дамы с её происхождением и положением?

— Нет, не слишком, если учесть, что нам необходимо быть в курсе того, что она знает. Эти пуговицы на комбинезоне заставили Гудвина встретиться с Элен Тензер. Комбинезон же был на младенце, который, по словам миссис Вэлдон, был оставлен в её вестибюле и сейчас находится в доме. Итак...

— Вы же сказали, что миссис Вэлдон молчит.

— Она рассказала по крайней мере двум людям, что ребенок был оставлен в её вестибюле, когда она была дома одна. Она ничего нам не рассказывала, но если у неё есть здравый смысл и совесть её чиста, то она это сделает. Если она невиновна, то расскажет нам все, что знает, включая и то, зачем она вас наняла и что вы сделали. Я не думаю, что речь идет о чем-то вроде похищения ребенка, поскольку у неё есть адвокат, который мог бы возбудить дело на законном основании. Но я твердо уверен в том, что ребенок, который живет в её доме, тот самый, что жил у Элен Тензер приблизительно до двадцатого мая. В её доме найдены точно такие комбинезоны, какой Гудвин показывал Элен Тензер, с такими же пуговицами. С теми же проклятыми пуговицами!

Мне казалось, что он имеет что-то против этих пуговиц, но, может быть, и он встречался с Николасом Лосером.

Кремер продолжал:

— Итак, я хочу знать о том, что знает о ребенке миссис Вэлдон и что знаете вы. Окружной прокурор ничего не может вытянуть у её адвоката и доктора, поскольку они находятся в привилегированном положении. Няня, кухарка и служанка не имеют такого статуса, но если что-нибудь и знают, им уже заткнули рот. Няня объявила, что ей известно только то, что ребенок — мальчик, что он здоров и что ему от пяти до шести месяцев. Следовательно, миссис Вэлдон — не его мать. Она не рожала детей ни в декабре, ни в январе.

— Я дал вам моё слово, — сказал Вулф, — что не имею понятия, кто убил Элен Тензер.

— Это я слышал.

— Сейчас я дал слово, что не знаю о ребенке — его происхождении, воспитании и о том, кто положил в вестибюль, больше, чем знаете вы.

— Я в это не верю.

— Ерунда. Конечно же, вы верите. Вы хорошо знаете, что я не стал бы оскорблять эту старую добрую фразу.

Кремер зарычал:

— Тогда, во имя Бога, что вы знаете? Зачем она вас наняла? Почему вы её покрываете? Почему приказали ей молчать?

— Её консультация со мной носила конфиденциальный характер. Почему мне должно быть отказано в привилегии, которая предоставляется адвокатам и врачам и даже тем из них, кто недостоин этого? Она не нарушала закона, она не сделала ничего, за что обязана отчитываться, у неё нет знакомств, которые могли бы послужить основанием для судебного преследования. Нет...

— Зачем она вас наняла?

Вулф кивнул.

— Если я вам расскажу об этом со всеми деталями, или если это сделает она, мисс Вэлдон станет мишенью для публики. Когда ребенок был оставлен в её вестибюле, он был завернут в одеяло, с внутренней стороны которого был приколот кусок бумаги с несколькими строчками. Записка напечатана на гектографе, которым обычно пользуются дети. Поэтому...

— Что в ней написано?

— Вы перебиваете меня. Она не давала ни следа, ни намека. Как раз записка и толкнула ко мне миссис Вэлдон. Если бы я...

— Где записка?

— Если бы я рассказал вам, о чем в ней говорилось, дела моей клиентки получили бы широкую огласку...

— Я хочу получить записку и немедленно!