Ловушка для потерянной души

— А если я умру? — сдаюсь под натиском ее аргументов и злости. Пусть будет так. В последнее время я даже не пытаюсь плыть против течения. Собираю все острые камни обстоятельств, даже не выставляя руки для защиты. Я боюсь. Каждое мое решение, каждое неосторожное слово становится еще одним камнем, что тянет на дно. Я буду делать так, как мне говорят.

— Не умрешь. Ты слишком ценен. Даже если тебя захватят в плен, то не убьют. Потребуют выкуп. Но Саркал этого не допустит. — Отмахнулась от моего страха.

— А кто я, мама? — поднимаю глаза от столешницы, где растекается кроваво-красная лужа вина из все-таки треснувшего бокала.

— Ты? — удивленно приподнимает брови. — Сын императрицы, наследник рассветного престола!

Прав был миссар и его злые сказки. Правитель не может быть человеком. Моя жизнь ценна для других лишь до тех пор, пока за спиной сияет золото трона, даже для собственной матери. И я жив, пока кому-то нужен. Стоит мне отойти на шаг от этого жесткого стула, как споткнусь о собственную смерть.

Каэрон Ла Карт.

Главный советник первого полного ранга Управления Императорских дел.

Какой же пьянящий аромат у ночного воздуха. Он другой, кажется, меняется за этой стеной. Впервые я за кольцом стен внутреннего двора так поздно. Я получил то, к чему стремился. Скоро пройдет это чувство неправильности, станет привычным тишина пустых дворцов. Теперь я над законом, который раньше запрещал мне переступить порог этих ворот. Никто не смеет войти сюда без приглашения после комендантского часа, кроме меня, теперь. Я уже почти чувствую мягкость рассветного трона. Она ощущается во взглядах опущенных глаз и поклонах. С сожалением покидаю пределы внутреннего кольца. Еще не время. Сегодня я позволил себе задержаться, но это лишь раз. Нужно подождать еще немного и это место станет моим новым домом.

— Высший, — неприятный голос коверкает слова родного мне языка.

— Доброй ночи, господин посол, — киваю массивной тени у входа в управление императорскими делами. Сегодня был тяжелый день, нет ни сил, ни желания ехать в свой дом. И разговаривать с кем-либо тоже.

— Уделите мне минуту вашего драгоценного времени, первый советник? — выступает из тени, улыбается, выделяя голосом мой новый статус. Приятно слышать его, но не от этого человека.

— Что привело вас в столь поздний час? — услужливо распахиваю перед ним двери управления. Даже после получения столь высокого положения я вынужден считаться с теми, кто помогал мне строить лестницу. Посол Хариса не тот, с кем стоит ругаться. Их помощь неоценима. Что вчера, что в будущем.

— Сомнения, мой друг, — бесцеремонно уселся в моем присутствии на один из стульев у длинного стола совещаний. Скриплю зубами так, что скулы сводит, в оскале кривятся губы, стараясь сойти за любезную улыбку. — Харис сомневается.

— В чем же? — опускаюсь напротив, сдерживаю себя, чтобы не сорваться. Напряжение прожитого дня сказывается.

— Мы оказали вам неоценимую помощь на последнем Совете, — киваю, снова растягиваю губы в улыбке. Что им еще нужно? Я помню все, о чем договаривались, но выполнение требует времени. Никто не любит платить по счетам, но пока Харис поддерживает меня, я буду кормить их обещаниями золотых гор. — Сейчас смутное время.

— И что же? — дурные предчувствия, что весь день прятались глубоко внутри — зашевелились.

— Мы уже развернули войска, стоим у самой границы Империи, глупо будет уйти с пустыми руками, потратив столько усилий для мобилизации войск. Вы согласны? — прячу руки под столом, сжимаю кулаки.

— Мы договаривались лишь о том, что это представление. Сейчас не время для войны. — Качаю головой, понимая, что мои возражения для него кажутся смешными.

— Нам тоже так кажется. — Крутит в руках один из недописанных указов. — Но мы не собираемся разворачивать полномасштабные действия. Может город или небольшую крепость. Наши воины не поймут, если мы отправим их домой с пустыми руками.

— Нет! — встаю, ударив по столу рукой. Стоит им только начать и лавину будет не остановить. — Я помню все уговоры, господин посол. Вам стоит немного подождать.

— Но где гарантии, что вы не забудете о них, едва вашей головы коснется корона? — качает головой. — Это не такая большая плата. Вы же, остановив якобы начавшуюся войну, приобретете больше власти. Подумайте об этом.