Ловушка для птицелова

– Слушай, а ты знаешь, о чем была глава из той книги? Той, которую нашли в Топи Семи Сестер? – Рен не смотрела на него. Вместо этого она не сводила взгляда с Эммы. Леруа поджал губы, понимая всю важность вопроса.

– Да, – ответил он, когда она, наконец, снова встретилась с ним взглядом.

– И?

– «Самая опасная игра», – прямо ответил он, не отводя взгляда. Рен улыбнулась и покачала головой.

– Вот же клишированный ублюдок.

Леруа не удержался от легкого смеха, затем откашлялся.

– Мы разберемся с этим, Рен, – мягко сказал он, подчеркнуто называя ее по имени. – Я поговорю с Трюдо и мы посмотрим, что можно узнать о нынешнем местонахождении Кэла-тире-Джереми, – он подошел к стойке и снял с нее свое пальто. – И если тебе нужно передать это дело кому-то еще, то передай. Это может оказаться слишком личным.

– Хотела бы я с тобой поспорить, – вздохнула Рен, отщелкивая лезвие от скальпеля и выбрасывая его в красный контейнер. – Но думаю, что ты прав. Я должна делать то, что для Эммы лучше всего, а я сейчас для нее не лучший вариант.

Леруа пересек комнату и сжал ее руку. Рен шумно содрала с правой руки перчатку, взялась за трубку висящего на стене телефона и вызвала другого судмедэксперта, чтобы закончить вскрытие Эммы.

Глава двадцать седьмая

Это было редкостью для Джереми – чувствовать, что не можешь себя контролировать. Он был терпелив. Он был дисциплинирован. У него, в конце концов, были планы. Но сегодня все это потеряло значение. Сегодня у него остался только гнев.

Он сидел в своей машине возле паба О’Грейди и смотрел вперед, на единственную открытую перед ним сегодня дорогу. Он не мог выбросить из головы свой последний просчет, и теперь череп у него гудел, как скороварка. Это должно было сработать. Это должно было быть его представление, его победа. Но девчонка отняла у него этот момент, и уже не имело значения то, что она в конечном итоге поддалась болиголову. Если бы он мог, он бы вернулся в прошлое, чтобы отрубить ей голову и выпустить клубящуюся ярость, но это невозможно.

И поэтому он охотился.

Сейчас половина второго ночи – скоро бар закроется. Это идеальное время для того, чтобы уговорить кого-нибудь пойти с ним домой. Уже достаточно поздно, чтобы даже самые осторожные отбросили рамки приличий, но достаточно рано, чтобы найти более-менее трезвого человека. Ему не нужна была кукла для битья. Ему нужен был кролик, который умеет бегать.

Джереми кинул быстрый взгляд в зеркало заднего вида, рассматривая свое отражение. Глаза у него налились кровью, но он знал, что в темном баре это будет незаметно. Он аккуратно убрал со лба выбившуюся прядь волос и вошел внутрь.

В баре было по-прежнему многолюдно. В воздухе витал аромат дешевых духов и еще более дешевого одеколона. Свет ламп отдавал красноватым, что делало тесный бар похожим на нижние круги ада.

Посетители делились на два лагеря. Были тут одинокие волки, которые жались по углам бара, оборонительно сгорбившись и необъяснимо желая остаться одни в этом переполненном помещении. Джереми здесь был не за ними. А были люди, которые все еще надеялись – даже отчаянно надеялись – что кто-то их заметит. Большинству из них не были нужны ни комплименты, ни даже видимость приличий. Им нужно было только обещание удовольствия, возможность заглушить ненависть к себе. С этим уже можно было работать.

Джереми даже не взглянул на жавшихся по углам одиночек и направился прямо к барной стойке. Он опустился на стул и быстро осмотрел помещение. Взгляд его остановился на женщине, сидевшей через три стула справа от него. На вид ей было не очень много лет, но вид у нее потрепанный, словно она слишком разное повидала за свою короткую жизнь. Каштановые волосы чуть ниже плеч она выпрямила до блеска и расчесала на прямой пробор. Джереми обратил на нее внимание, когда она грубо поправляла свое голубое платье без бретелек, засунув в него руку чуть ли не по локоть. Она показалась ему совершенно отвратительной. Отчаяние окутало ее, словно сигаретный дым, и смешивалось с напыщенным заблуждением, окружающим ее облаком дешевых духов. Сегодня вечером он воплотит ее мечты в жизнь.

Он поманил барменшу пальцем, и та медленно к нему подошла.

– Что вам принести? – спросила она, вытирая ладони о брюки.

– Что она пьет? – барменша посмотрела в указанном направлении и, посмеиваясь, сузила глаза.

– О, эта девушка точно в восторге от «Космополитена», – она посмотрела на него с игривой ухмылкой, опираясь на локоть. – Хотите, я подолью ей виски, чтобы посмотреть, что из этого выйдет?

Уголки губ Джереми тронула легкая улыбка. Бармены за версту чуют неискренность, и тем самым обычно заслуживают его уважение. Он кивнул.

– Налейте ей «Космополитен» и скажите, что это от меня, пожалуйста, – он протянул ей деньги, и она накрыла их ладонью. – Ну, вы понимаете.