Ловушка для Золушки

Она позвонила днем. Серж скорее всего на почте. Наверняка будет подслушивать и поймет, кто я такая. Я не знала, как заставить Жанну приехать поскорее.

Я сказала, что все в порядке, что ужасно по ней скучаю. Она ответила, что ужасно скучает по мне.

Сперва я не обратила внимания, что у нее какой-то странный голос, поскольку волновалась только о постороннем присутствии на линии, но в конце концов я спросила, что случилось.

– Ничего особенного, – сказала она, – просто очень устала. Возникла проблема. Придется задержаться еще на день-два.

Она просила меня не тревожиться. Обещала все объяснить по возвращении. Когда пришло время повесить трубку, мне вдруг показалось, что нас разлучают навеки. Но я машинально изобразила звук поцелуя и ничего не сказала Жанне.

Новое утро, новые страхи.

Выглянув в окно спальни, я увидела двух мужчин, которые что-то записывали в блокноты возле гаража. Они подняли головы и кивнули мне. С виду они напоминали полицейских.

Когда я спустилась, они уже уехали. Мадам Иветта сказала, что это были служащие пожарной охраны из Ла-Сьота. Они хотели что-то проверить, она не знала, что именно: речь шла о деревянных деталях дома и мистрале[8].

Я подумала: «они» затеяли новое расследование.

Я поднялась к себе одеться. Не знаю, что на меня нашло. Я дрожала, видела, как трясутся руки. Я снова не могла сама натянуть чулки, хотя раньше с этим справлялась. И разум тоже отказывался шевелиться, его словно парализовало.

В какой-то момент, надолго застыв посреди комнаты босиком с чулками в руке, я услышала, как внутренний голос говорит мне: «Если бы Мики знала, она сумела бы за себя постоять. Она сильнее тебя, ты была одна, Мики ни за что не погибла бы. Этот тип лжет». Какой-то другой голос предупреждал: «Серж Реппо уже сдал вас обеих. Неужели ты думаешь, что пожарные заявились сюда через три месяца только ради того, чтобы проверить состояние дома? Беги отсюда, отправляйся к Жанне».

Я выскочила в коридор полуодетая. Ноги сами привели меня, как сомнамбулу, в сгоревшую комнату Доменики.

Там на подоконнике сидел незнакомец в плаще серо-бежевого цвета. Наверное, я услышала, как он вошел, и решила, что это Серж, но передо мной был худощавый молодой человек с грустными глазами, которого я никогда раньше не видела. Его не удивили ни мое появление, ни мой вид, ни мой испуг. Я стояла, прислонившись к двери, прижав к лицу скомканные чулки, которые все еще держала в руке. Мы долго смотрели друг на друга в полном молчании.

Теперь здесь было пусто, голо и выжжено – комната без мебели, провалившийся паркет. У меня упало сердце. Я видела по глазам, что он презирает меня, что он мой враг, что он тоже знает, как меня уничтожить.

У него за спиной захлопнулся полуобгоревший ставень. Он встал и медленно вышел на середину комнаты. Потом заговорил. Я уже слышала этот голос по телефону: Габриель, друг Доменики. Теперь он заявил, что я убила Доменику. С самого первого дня у него появилось предчувствие. Теперь он уже не сомневался, а завтра получит все необходимые доказательства. Явно сумасшедший, но говорил спокойно.

– Что вы здесь делаете?

– Ищу, – сказал он. – Ищу вас.

– Вы не имеете права врываться в мой дом.

– Вы сами мне позволите.

Он ждал. Он не торопился. И наконец дождался. Со вчерашнего дня ему стало известно, почему я убила Доменику. У него даже нашелся профессиональный повод, чтобы войти сюда. Все расходы оплачиваются, и он проведет на юге столько времени, сколько потребуется, чтобы доказать факт убийства.

Поводом оказался договор страхования жизни, который подписывали все служащие банка, где работала Доменика. Они и познакомились благодаря этой страховке. Он спросил, не нахожу ли я, что жизнь полна сюрпризов: он выжидал три месяца, прекрасно зная, что один-единственный параграф в договоре позволит ему начать расследование. Он даже заплатил последний взнос из своего кармана, как только узнал о смерти До. Если в компании пронюхают о таком непрофессиональном поступке, не видать ему больше работы по специальности. Но сначала он отомстит за любимую.

Я слегка успокоилась. Он хотел произвести на меня впечатление, напугать своей решимостью. Он ничего не знал.

Он объяснил мне, что в Италии все обстоит иначе. Там его встретят с распростертыми объятиями. Во Франции До платила лишь надбавку к страховому полису – две тысячи франков в месяц в течение десяти лет, а вот Сандра Рафферми заключила страховые договоры на любой случай общей суммой в десятки миллионов. Если даже в случае мизерных выплат ищут любую зацепку для отказа, то итальянские страховщики будут более чем заинтересованы.

Зацепка? Страховщики Рафферми? Я ничего не понимала. Меня снова охватила тревога. Сначала он даже слегка удивился, а потом, должно быть, понял, что от меня многое скрывали. И впервые его лицо на мгновение осветилось улыбкой, скорее иронической, чем радостной.