Ловушка под омелой

Это были чистые эмоции: запутанные, приумноженные, растерянные и беспорядочные, но они ударили Дрея так сильно, что он отлетел довольно далеко, сильно ударился о землю, и мне даже показалось, что я услышала хруст ломающейся кости. Я попыталась броситься к нему, но Виннес схватил меня за руку и больно сжал, чтобы я не вырвалась. И снова моя магия не удержалась внутри. Возмущение прорвалось наружу и отшвырнуло Ольстрэма в стену ближайшего дома. Наследники вздрогнули одновременно, а владыка еще больше нахмурился. Никто из них не предпринял попытки остановить меня. Я помчалась к Дрею и, заметив, что он не шевелится, вскрикнула. Страх чуть было не сковал тело, но я отбросила его, желая помочь любимому.

– Дрей, – позвала я, переворачивая Андреаса. – Дрей…

Горячие слезы бежали по лицу, я глотала их и мысленно молилась за жизнь Андреаса. Лицо его было разбито, кровь стекала со лба и заливала всю правую сторону. Рассечены бровь и губа.

– Прости меня, Дрей, прости. Я хотела ударить слабее, но не вышло. Я не смогла. Прости меня.

На какое-то мгновение мне показалось, что Дрей не дышит, и я в ужасе затаила дыхание. Ощутила под ладонью, как мучительно медленно поднимается его грудь, делая слабый вдох. Я не выдержала:

– Прости меня, – вновь прорыдала я, прижимая его голову к своей груди. – Ты только дыши! Живи, слышишь? Дрей, умоляю. Только живи. Я люблю тебя… я не хотела… прости… Я не смогла заглушить боль, она лютовала внутри меня. Ты с Лидией… и пусть будет так. Мне больно, но я справлюсь. Ты только живи и будь счастлив. Пусть рядом с тобой будет она. Если это сделает тебя счастливым, я смирюсь, обещаю! Только не умирай! Я не хотела, правда… это обида, боль, но они пройдут, я смогу с ними справиться ради тебя! Клянусь!

Я понятия не имела, слышит ли он меня, но остановиться не могла. Держала его голову и медленно раскачивалась, всхлипывая и бормоча все, что держала на сердце.

– Как только моя магия успокоится, я благословлю ваши чувства. Вы снова сможете быть вместе. А я справлюсь, Дрей. Правда…

– Хлоя?! – донесся до меня голос Кимберли.

Я подняла голову и увидела, как на площадь выходят маги из академии: магистры, преподаватели, студенты. Все они были в опаленных, запачканных сажей одеждах. Все они помогали тушить огонь. А еще среди них был Томас, который выглядел не лучше.

– Ваш план провалился, – сказал магистр Стоттон владыке. – Пламя погасло, город вне опасности.

– Как вы так быстро погасили пламя? – воскликнул Трейо. – Как они сделали это, отец?

Владыка взирал на магистров с ненавистью. Он тоже казался удивленным, но старался не подать вида.

– Фолиант, – сказал, глядя ему в глаза, магистр Фергюсон. – Мистер Бастири смог его дочитать.

По лицу владыки пробежала тень. Он совершенно не ожидал подобного поворота.

– Вы думали, лишь ваше сердце отважно? Думали, ваша цель настолько важна, и вы готовы были на многие жертвы? Как только мы поняли, что вы не просто так разрешили нам изучить книгу, мистер Бастири почти не спал, жертвуя своим здоровьем. Он едва дышит, но дело свое завершил, книгу перевел.

– Отец, ты же сказал, что это невозможно! – возмутилась Ориэла.

– Я был уверен, – сердито ответил Охерон.

Андреас зашевелился, с его губ сорвался стон, и я облегченно выдохнула, а потом вновь прижала его голову к своей груди. Снова застонав, Дрей сел, а потом с моей помощью поднялся на ноги. Его качнуло, но я подставила плечо, и в этот раз он не сопротивлялся.

– Фолиант хранил в себе тайны укрощения огня, – продолжил магистр Фергюсон. – Этими тайнами мы и воспользовались.

– Но магия не подвластна тем, кому она не принадлежит с рождения, – сказала Ориэла. – Вы не могли ею овладеть.

– А мы и не овладели, – спокойно сказал магистр Стоттон. – Лишь нашли заклинание его укрощения. Потребовалось много сил всех собравшихся здесь магов, но мы справились.

Мое сердце восхищенно встрепенулось. Как жаль, что я всего этого не увидела, не смогла помочь. Но чувства вновь изменились, когда подумала, что стала причиной возникновения этого пожара.

– Это еще не конец! – сказал владыка Охерон.

– Зачем вы все это делаете? – спросила я. – За что наказываете академии?

– Все просто, Хлоя, – ответил мне магистр Фергюсон. – Месть за сестру. За боль, что он пережил двадцать лет назад.

– Так долго ждал?

– Я не мог действовать открыто, – выходя вперед, сказал владыка. – Меня бы быстро уничтожили, растоптали, как мою несчастную сестру. Поэтому мне пришлось выжидать.

– Поэтому вы нашли молодого мага, который был обижен на правила и законы, а потом взрастили в нем ненависть? – спросила миссис Патчис. – Вы ведь воспользовались обидой Виннеса, холили и лелеяли его бунтарские мысли. Разжигали и усиливали желание изменить порядок вещей.

– Именно так! – ответил владыка. – Я увидел в нем потенциал! Виннес очень сильный маг, его магия прекрасна, самобытна.

Охерон подошел ближе к своему помощнику, а я стояла, открыв рот и наблюдая, как все концы сводятся к одному.