Ловушка затерянного времени

Кайто повернулся к зашевелившемуся Ра-Гору.

– Вот что, когда будете чинить ваше корыто, скажи своему механику, чтобы добавил этому болтуну понимание шуток и сарказма.

– Зачем? – осоловело моргнул Ра-Гор.

– Как зачем? Чувство юмора – лучший показатель свободного ума. Видишь ли, его изобрели позитивно мыслящие индивиды, это способ лёгкой психологической разрядки. А ещё – одна из его разновидностей, ирония, прекрасная альтернатива прямой грубости. Разве не прекрасно вместо "вы сегодня отвратительно выглядите" сказать "бодрость вашего духа и цвет лица заставляют даже молоко терять свою свежесть от зависти".

– Про молоко я не очень хорошо понял, – покаянно признался Ра-Гор.

– Ох, ну, серьёзно?! – Кайто даже недоверчиво хохотнул от изумления. – Ладно, объясняю. Молоко легко портится от лимонной кислоты. Для нашего вида она неприятна на вкус настолько, что мы морщимся и кривимся. Это выглядит не слишком-то симпатично. В данном контексте, если молоко сворачивается от чьего-то выражения лица – значит, оно кислое. Компрене-ву?

Эта фраза являлась одной из немногих, сохранённых человечеством от французского языка. Даже по тем разрозненным крупицам, что дошли до него, Кайто мог с уверенностью заявить – эта потеря крайне значима для его вида, но, увы, непоправима. Язык, словно бы созданный для утончённых эстетов, для великосветских балов и аристократической куртуазности. Он не просто звучал – он пел, и это заметил бы, по мнению Кайто, любой, у кого есть хотя бы зачатки музыкального слуха. Гордость его народа ныне оскудела, обветшала, выродилась до набора слов. Две трети лингвистического багажа французского языка и половина правил – бесповоротно забыты, словно на помойку выброшены.

– Да, кажется, понял… – пробормотал Ра-Гор, и, вот чудо-то, улыбнулся, однако, почти тут же снова посерьезнел. – Однако, большая часть представителей моего вида отнеслись бы к этому как к сказанному в прямом смысле.

– О, конечно же. И, без сомнения, вежливо проигнорировали бы непонятную им фразу. И, окажись рядом молоко – непременно подошли бы и проверили его на происходящие там реакции.

По коридору, примыкавшему к рубке, раздался топот, достойный тысячи слонов, не экранируемый даже звукоизолирующими переборками, а потом кто-то истошно и на диво мощно заколотил в шлюзовую дверь с другой стороны.

– О, кажется, наш штатный зануда тоже пробудился, – Ра-Гор помрачнел. – Тоже мне, врач… Сначала он наверняка десять раз перепроверил себя, потом – все свои мензурки и колбы, и лишь после этого притащился сюда, выяснить, живы ли мы вообще, – он говорил так, как обычно рассказывают о некоей личности, которая выводит из себя с заслуживающей оваций регулярностью, но, несмотря на это, вызывает и глубокое уважение тоже.

Дверь разъехалась в стороны, разойдясь на створки, напоминающие загнутые дугой зубцы, или же лепестки нестандартной формы цветка. Вошёл учёный в растрескавшейся маске.

– Что это вы тут вздумали учинить?! – визгливо закричал он.

– Мы идём посетить новый мир! – бодро ответствовал Ра-Гор.

– Очень новый, очень дивный, я бы сказал – землю обетованную! – подхватил Кайто.

– Вы издеваетесь?! – врач не мог подобрать нужную фразу. А, исходя из того, как он сверкал глазами и едва ли не пыхтел – фраза эта должна была стать ругательством.

– Всего лишь вдохновляюсь! – отбрил Кайто. – А ты точно достаточно оправился, может, тебе ещё немного отдохнуть? – обратился он к Ра-Гору с искренним беспокойством.

– Нет, я в прекрасной форме, и мы идём наружу прямо сейчас! – Ра-Гор рассмеялся, как мальчишка. Правда, получалось слегка неестественно, видимо, ввиду отсутствия регулярной практики, однако, он очень старался.

– Не могу вам этого позволить!

– Можете, Ян-Ран! Я капитан, я принял решение! Со мной идут Кайто и вы! А кое-кто перестанет притворяться, – Ра-Гор подтолкнул носком сапога валявшегося навзничь пилота, и тот подскочил, причём так, что, как минимум, Кайто бы поклялся, что на долю секунды это чудо полностью оторвалось от поверхности пола, не касаясь даже кончиком пальца, – Друг мой, вы проследите, чтобы тут всё оставалось в порядке.

– Да тут же всё в совершенном беспорядке, о чём вы?! – возмутился пилот.

– И поэтому вы притворялись, будто всё ещё в обмороке? Чтобы не заставили исправлять? – почти ласково осведомился Ра-Гор, – Это же прямой саботаж.

– То есть, вы – ломать, а я – чинить? – процедил пилот.

– Именно! Можете задействовать всех остальных на борту, Иль-Нор, всё равно они блуждают без дела. А мы уходим. Удачи!