Ложь и прощение

— Но чур в следующий раз ель наряжаешь ты, — отозвался наигранно весело, добавив в голос звенящих нот.

Не поверила. Глянула на меня, уголки её губ дрогнули и опустились.

— Это будет совсем скоро. До праздника остался месяц.

И правда. Уже ноябрь. Казалось, совсем недавно трон отвоевала Осень, однако она слабеет, а Зима набирает силу с каждым днем, чтобы, когда придет время, снять с сестры корону и надеть на свою голову.

— Как думаешь, твой друг… он может нам помочь?

Я слабо улыбнулся. Конечно, Тил не поможет. Он никогда и другом мне не был. Мы виделись, шутили, делились подробностями жизни, но я не считал его товарищем. Средство для получения информации. Нужный человек в рядах Ордена.

Почему-то от подобных рассуждений в груди кольнуло. Я постарался избавиться от этого чувства, затолкнув его поглубже, но оно не пожелало исчезать, ерзая где-то за грудиной мерзким скользким змием.

— Джо?

Фыркнул, глядя на упругие завитки её волос, погрузил пальцы в пышную копну.

— Я бы на это не рассчитывал. Мы остались одни, Софи. Совсем как в детстве, правда?

Она насупилась, откинулась назад, ткнувшись затылком мне в подбородок.

— Мы не были одни, Джо. С нами всегда была моя мама. Интересно, все ли у неё хорошо…

Верно. Она никогда не была одна. Это можно сказать только обо мне. Я предпочел свободу, а не цепь на своей шее. Но что в итоге? Свобода обернулась одиночеством, а я вновь добровольно отдал поводок в её руки.

Я пытался связаться с Фрейей, но в особняке Йорна не нашлось артефакта связи, как не водилось и других благ цивилизации. Эдакая глушь вблизи столичного шума и ночных огней. Конечно, Софи тревожилась о матери, в конце концов, она — самый дорогой для неё человек. Меня мало интересовала участь женщины. Волновался ли? Да. Но причины наших переживаний отличались. Я боялся того, что произойдет, если мать девушки настигнет смерть. Софи была так сильно опустошена и травмирована после смерти отца, что же случится, если её покинет и второй член семьи?

Ничего хорошего.

— Угу, — согласно промычал я.

Мы замолчали, вынужденно снова погружаясь в тишину, пока в отдалении не застучали подошвы ботинок. Я предполагал, кто это мог быть, потому не удивился, когда Тил застыл у железных прутьев.

Он выглядел уставшим. Щеки впали, обозначились скулы, которые раньше скрывались за румяными щеками, под лазурными глазами залегли синяки, словно по коже размазали пепел, а выражение его лица… Тил не выглядел, как должен выглядеть Глава Ордена после поимки преступников. Он будто повзрослел с нашей последней встречи сразу на несколько лет. Я искал присущую ему простоту в позе или взгляде, но не находил. Того парня, которого я знал, больше не существовало. Его место занял охотник, готовый ради Устава и Веры пожертвовать всем, следуя заветам Первого.

Мы смотрели друг на друга неотрывно. Между нами проходила безмолвная борьба. Софи легонько сжала мою руку.

— Зачем ты пришел? Посмотреть, как я обустроился? — заговорил я первым. — Ничего, знаешь, бывало хуже. Я бы сказал, условия содержания достойны самого Императора.

Челюсть парня напряглась, когда зазвучал мой голос. Тил потер лоб, опустив ресницы, вновь взглянул на меня.

— Все шутишь, Джо? Тебе сейчас не смеяться нужно.

Я пожал плечами.

— А что тогда? Реветь? Извини, я не девица в беде. Если пришел нас спасти, тогда вытаскивай, а не мели языком.

— И все? Тебе больше нечего мне сказать?! — прикрикнул мой бывший друг. Его щеки немного порозовели, возвращая себе здоровый оттенок. Вышел из себя также быстро, как и раньше. Все же осталось в нем что-то прежнее. — Знаешь, какого мне было узнать, что мой друг — нечисть? Знаешь?!

Я поморщился от крика, встряхнулся, как зверь, и подскочил на ноги, в мгновенье оказавшись у прутьев. Тил отпрянул в сторону, а я ухмыльнулся, найдя его реакцию забавной.

— Мне казалось, новость о том, что нечисть — твой наставник, слегка… ослабит шок от потери друга, — сказал спокойно, наблюдая сменяющиеся эмоции на его лице. Их было так много. Слишком много для одного человека. Страх. Боль. Разочарование. Печаль. Сожаление. Гнев. Последнее перевесило.

— Если бы ты сказал раньше, я бы понял. Не сразу, но понял. Помог бы тебе покинуть город, пройти через барьер. Но ты… ты действительно не человек. Он был прав.

Я сощурился. О ком он говорит? Кто был прав? И как Тил занял столь высокий пост? Его отец мог подсуетиться, но я сомневался, что друг принял бы такое развитие событий.

Парень закрыл глаза, оттянул высокий воротник формы, будто ему не хватало воздуха. Сделал еще один шаг назад, его лицо скрылось в тени, слабое освещение от кристалла не могло покрыть весь коридор.

— Тебе не нужно ничего понимать, — выдавил я из себя и вернулся на место возле Софи. Поймав её осуждающий взгляд, мотнул головой, чтоб молчала.

Тил приблизился к решетке. Губы его дернулись и изогнулись в кривой усмешке. Она ему совершенно не шла.

Он смотрел очень внимательно. Но не на меня. На ту, что сидела рядом. И от этого взгляда мне стало не по себе.