Ложь (ЛП)

Дон Теодоро де Кастело Бранко остановился у главного входа в собор, перед парадной мраморной лестницей, чтобы отдышаться. Он чудом сумел ускользнуть от толпы друзей, так некстати обступивших его. Капитал, престиж и политический вес сделали дона Теодоро слишком влиятельным и известным человеком, а потому даже те, кто был незнаком с ним, старались воспользоваться удобным случаем, чтобы сблизиться. Чуть раньше дона Теодоро оттеснили от Вероники, а теперь он машинально прощался со всеми отъезжающими, безуспешно пытаясь скрыть печаль и тревогу. Ему хотелось узнать правду, которую собиралась открыть племянница, и в то же время он страшился этой правды.

- Теодоро! – устало окликнула мужа донья Сара. – Я повсюду ищу тебя. Знаешь, я так зла, так зла!

- Ты видела Веронику? – спросил дон Теодоро.

- Ты тоже видел ее? – в свою очередь поинтересовалась донья Сара. – По-моему, она сошла с ума.  Я думаю, что она порвала с Сан Тельмо! Позаботься о ней, Теодоро, присмотри за ней. Мне не хотелось бы, чтобы Эстрада увидели ее. Я не могу задерживаться, но, думаю, она очень серьезно больна.

- Где ты оставила ее?..

- У двери ризницы. Она там с каким-то типом, кажется, иностранцем. Если бы ты знал, как мне это не нравится, Теодоро. Господи, какая напасть в такой-то день! – обреченно пробормотала донья Сара.

*** 

В этот знаменательный день особняк рода Кастело Бранко напоминал огромный улей. Сверкающие лаком роскошные авто тянулись нескончаемо-длинной вереницей по широким дорожкам парка и, высадив гостей под навесами у подножия парадной лестницы, возвращались обратно, замыкая круг. В помпезно украшенной обеденной зале с позолоченным потолком, суетилась дюжина слуг в нарядных ливреях, подавая на стол изысканные яства к званому ужину.

Первыми в особняк вернулись Джонни и Вирхиния.

- Джонни, я буду готова через десять минут, и мы тайно сбежим через заднюю дверь! – радостно прощебетала невеста.

- Как пожелаешь! – сухо ответил Джонни.

- Не думаю, что ты будешь переодеваться дольше меня.

- Разумеется, нет.

- Распорядись, чтобы машина уже ждала нас у двери, я не хочу выслушивать от людей всякие глупости! – Вирхиния стала быстро подниматься по лестнице на второй этаж. Джонни поднял голову, посмотрел наверх и увидел, как ножки, обутые в белые атласные туфельки, быстро взбегали по ступенькам. К Джонни подошел Хулио Эстрада, и печально-холодное выражение лица жениха не ускользнуло от взгляда его верного друга.

- Тебе опять плохо, Джонни? Что с тобой? – озабоченно спросил он.

- Да нет, ничего! – рассеянно ответил Джонни.

- Иди, переоденься, – предложил Хулио другу.

- Успеется, – безразлично ответил тот. – Возможно, мы уедем отсюда не так быстро, как хочет Вирхиния!

- Я сам займусь машиной, Джонни, она будет ждать вас у дверей, – предложил Эстрада.

- Подожди, Хулио, не торопись!

- Но мне показалось, что Вирхиния сказала, чтобы машина...

- Сказала, и что с того? – взорвался Джонни. – Мы не можем бегать, как лакеи, из-за каждой ее причуды.

- Да что с тобой, Джонни? – не на шутку встревожился Эстрада.

- Я не знаю, что со мной, Хулио! – откровенно признался тот.

- Пойдем со мной, дружище, успокойся. Ты взволнован, и это понятно, – Хулио ободряюще хлопнул друга по плечу. – Все эти великосветские церемонии бесят и выводят из себя.

- Да, должно быть, ты прав, – согласился Джонни. – Вирхиния тоже сама не своя. Она даже не дождалась свадебного торта и не выпила бокал шампанского с гостями!

- Точно также, как Вероника, – тяжело вздохнул Эстрада.

- Что? – встрепенулся Джонни.

- Прости, это воспоминание не к месту, но оно само сорвалось с губ! – неуклюже попытался оправдаться Хулио.

- Я тебя понимаю и не виню, – печально отозвался Джонни. – Ты непрестанно думал о ней на протяжении всей церемонии, да и не только ты, – с тоской добавил он. – Тот, кто увидел ее хоть раз, не сможет не думать о ней!

- Ступай переоденься, Джонни! – Эстрада попытался сменить щекотливую тему.

- Ты думаешь, если я переоденусь, то перестану думать о ней, переживать? – Джонни горько усмехнулся.

- Теперь ты женатый мужчина, Джонни, вот что я думаю!

- Верно, женатый, – уныло согласился тот. – Я навсегда прикован к женщине, которую никогда не любил и не полюблю!

- Тише, Джонни, тише!

- Все это уже непоправимо, и только сейчас я понял, какую глупость совершил!

- Черт возьми, Джонни, ты сошел с ума!

- Я думал, что, женившись на Вирхинии, верну покой своим родителям и осчастливлю хоть кого-то в этом мире, а заодно, и сам стану не таким несчастным, но я ошибся, Хулио, ошибся. Всегда можно стать еще более несчастным!

- Джонни, ты сам сказал, что ничего нельзя исправить! К тому же, я думаю, что это лишь первое твое впечатление. Тебе необходимо выпить, идем к гостям, выпьем шампанского за твое счастье, а потом…

- А потом я уеду с ней, Хулио, но я не смогу сделать ее счастливой! – Джонни горестно покачал головой. – Одной воли для этого мало. Ни один человек не может до такой степени повелевать своими чувствами.

- Замолчи, и идем к гостям! – Хулио подтолкнул друга к двери. – Ну, идем же!..