Ложь (ЛП)

голова от боли и тоски. Его лицо холодно и надменно. Лишь усилием воли сдерживает он чудесный

огонь страсти.

- Я пришел разыскать свою жену. Я подожду, когда она закончит писать письмо, которое Вы

можете отправить, когда вам заблагорассудится, Реверендо Джонсон. Однако, если Кастело Бранко

заявятся за Вероникой, они встретятся с ней только в моем присутствии…

- Каковы Ваши намерения, Сан Тельмо?..

- Это я должен спросить у Вас, Реверендо Джонсон. Возможно, Вы входите в коллегию адвока-

тов по разводам, стремясь разорвать законные узы брака?..

- Наш брак был всего лишь умышленным, возмутительным фарсом, и ты не имеешь права от-

стаивать его!

- Ну так я буду защищать его всеми силами!.. От тебя, от него, от всех Кастело Бранко, если они

приедут… Сейчас идет открытый бой, а не партизанская война. Я давно указал единственные усло-

вия, позволившие бы покончить с этим!

- Я ясно ответила тебе на них: “Нет, нет и нет.” Я никогда не запл'aчу и не подчинюсь ни твоей

грубости, ни твоей силе!

- Я прошу тебя, очень прошу, чтобы ты пошла со мной. Ты не заставишь меня продолжать вести

себя, как дикарь, было бы слишком ничтожно покушаться на драгоценную жизнь Реверендо Джонсо-

на…

- И ты был бы способен на это?..

- Это – единственное, что ты мне оставляешь…

- Я безоружен, вы наверняка можете ранить, или убить меня!..

- Надеюсь, Вероника не вынудит меня к этому.

Вероника собралась возразить ему, но шум голосов и топот бегущих заставляет всех повернуть

голову… И вскоре откуда-то издали доносится хриплый голос Ботеля.

- Сан Тельмо!.. Сан Тельмо!..

Неожиданно прибегает и Аеша… Ее черные глаза сияют…

- Пирога!.. Патрон Деметрио, пирога!... Индеец Игуасу – на причале. Он привез три огромных

плота, полные вещей… Все побежали к реке посмотреть на это.

Деметрио не сдвинулся с места, пристально глядя на Веронику, но в его серых глазах уже нет

167

острой вспышки ненависти. В них такая глубокая боль, такая безнадежно отчаянная печаль, что по-

трясенная Вероника, чувствуя эту боль, отводит взгляд, словно боясь того, что должна простить его

без всяких объяснений.

- Хозяин Деметрио!.. Ты не идешь к реке?..

- Помолчи!..

- Другие захотят купить ваши заказы… Они захотят украсть их, если ты не помешаешь. Пото-

ропись, хозяин Деметрио…

Аеша повисла на руке Деметрио. Впервые Вероника отчетливо ее разглядела: красиво сложен-

ная и чувственная, будто ожившая статуя из плоти и крови, с гордым смуглым лицом, черными глаза-

ми впившимися в Деметрио так, будто ничто и никто больше не существует, только он один. Гримаса

горького удовольствия искажает лицо Деметрио.

- Случай Вам помогает, Реверендо… Уже есть кому попросить помощи в цивилизованном ми

ре… Используйте этот момент, пока меня призывает реальный мир сельвы… В конце концов – это за-

бавно!.. Три плота одежды и мебели важнее Вероники де Кастело Бранко…

- Инженер Сан Тельмо…

- Ваши слова бесполезны и напрасны, Реверендо. Мы живем в царстве дел. Если моя жена доб

ровольно не выбирает дорогу к нашему дому, я за ней вернусь, и отволоку ее, как бы то ни было.

Идем!.. Ступай, Аеша…

Посмотрев на жену и Реверендо, Деметрио уходит. Пастор приближается к Веронике, чтобы

поторопить ее.

- Вероника, у нас нет времени, чтобы его терять.

- Это и есть Аеша?..

- Да. Но разве ты меня не слышала?.. Тебе следует написать немедленно. Индеец Игуасу неза-

метно сможет отвезти письмо… Пройди в мой кабинет…

- Откуда взялась эта индеанка?.. С каких пор она знакома с Деметрио?..

- Я считаю, что в данный момент все это не имеет значения…

- Да. ни сейчас, ни потом. Напишу…

Глава двадцать четвертая.

- Письмо от родственников… наконец-то!..

Реверендо Джонсон вошел в кабинет, где Вероника заканчивает писать длинное письмо, адре-

сованное дяде. Он отдает ей в руки белый конверт с инициалами дона Теодоро и адресом, надписан-

ным его твердым, размашистым почерком.

- Игуасу лично принес его. Он принес также несколько подарков, которые оставил там, на столе

в столовой… Замечу, что будет лучше, если Вы добавите несколько строк в свое письмо, после того, как прочтете это, и заставите индейца Игуасу тотчас же отплыть вниз по реке с доверенным челове-

ком. А если возможно, пусть он сам отвезет письмо.

- Ну, конечно же, оно от дяди…

Подрагивающими от нетерпения пальцами, Вероника разрывает конверт. Волнуясь, она быстро

просматривает неровные строчки, написанные доньей Сарой мелкими, убористыми завитушками

букв.

- Ах, нет, нет. Это письмо не от дяди… От него только пустой конверт… А не было для меня

еще письма?..

- Только это, переданное неким Бело, как говорит индеец… Вы не этого ожидали?..

- Нет… Я никогда не думала, что тетя мне напишет.

- Возможно, Ваш дядя приболел…

- Он не подписал бы конверт.

Она прочла письмо, сначала очень торопливо, глотая взахлеб эти ребяческие строчки. Затем

раз и другой, медленнее, уже не торопясь, отведав своей ранимой, чувствительной душой весь тон-

чайший яд, излитый в строчках этого письма дьявольски ловкой и изворотливой Вирхинией.

168

- Вероника!.. Какая-то плохая новость?.. Заболели Ваши родители? Что с ними случилось?..