Ложная надежда

Когда мы миновали мою комнату и прошли до малой библиотеки, я сильно удивился. Джеральд подождал, пока я зайду, и закрыл за нами дверь. Потом взял стопку первых попавшихся книг, сунул их мне в руки и устремился через стеллажи к одному из углов, где я обычно сидел, попутно оглядывая все.

– Не знаю, можно ли тебе это говорить, но в любом случае притворись, будто не слышал того, что я тебе скажу.

– Говори! – Я старался, чтобы мой голос звучал не так радостно, но все равно счастливые нотки проскользнули в нем. – Ты уже знаешь, что я никому и ничего здесь не скажу, и тем более…

Я помедлил: такие слова давались мне с трудом. По-моему, они будут сказаны впервые. Но при взгляде на Джера сомнений не осталось.

– Тем более ты мой друг. Я считаю тебя своим другом.

– Друг, говоришь… – Джер почему-то смутился и пригладил короткие волосы. Он часто делал так, когда волновался. – Честно, я сам ничего не понимаю, сложно все. Может, действительно, если выговорюсь, легче станет.

Он еще раз внимательно посмотрел на меня, словно не мог решиться, но потом резко выдохнул, и его всегда расправленные плечи устало опустились.

– Знаешь, я думал, что на таком посту практически все смогу. А оказалось, все совсем не так – против Совета ты никогда не сможешь пойти, какой бы пост ни занимал и статус ни имел. – Он резко замолчал, уставившись в пол.

Сейчас Джер казался мне таким потерянным, что я невольно задумался – а может, все дело в любви? Вдруг он хотел жениться на девушке, но кто-то из Совета его опередил?

Молчание затягивалось, и я рискнул предположить:

– Дело в девушке? Ты влюбился… не знаю… в дочь или в жену кого-то из Совета?

– Тут дело не в любви и не в женщине. – Джеральд поднял на меня усталый взгляд. – А в мальчике короля, которого ты видел дважды. Йо́ри.

Глава 4

– Йори?

У меня перед глазами замелькали картинки. Это тот «колокольчик», напоминающий хрупкую статуэтку, только с ним я сталкивался несколько раз – возле покоев короля и потом около библиотеки. Проклятье!

– Но ты же знаешь, кто он? Верно?

– Конечно знаю, мало того – я сам его привел к королю. Хотя не знал тогда, что все будет именно так.

Джеральд сел на скамью, и его руки безвольно упали на колени, а в голосе звучало сожаление.

– Ты… его… – я попытался подобрать нужные слова.

– Нет, не так, как ты подумал. – Джеральд покачал головой и нахмурился. – Это сложно объяснить. Он так похож на моего младшего братишку.

– Ты поэтому такой раздраженный, когда видишь его?

– Сложно не заметить, да? – Джер выпрямился и посмотрел на меня.

– Ты плохо скрываешь эмоции, – слабо улыбнулся я.

– Думаю, ничего тут не сделаешь.

– Но я все еще ничего не понял. Джер, ты сказал, что сам привел Йори. Зачем? И при чем здесь Совет?

Я решил, что если сейчас его не разговорю, то потом не добьюсь больше ничего.

Он шумно вздохнул.

– Слышал про восточный увеселительный дом?

Я кивнул. Многие мужчины, кто был позажиточнее, ходили туда развлекаться.

– Мы с ребятами тоже порой захаживали туда. Там-то первый раз я его и заметил. Той ночью представляли новую партию «товара». Он оказался среди них. Я чуть дар речи не потерял, думал, с головой не все в порядке. Понимаешь, у меня был младший братик, не родной. Матушка однажды случайно обнаружила маленького мальчика, который прятался в переулке за бочками. По его внешнему виду сразу стало ясно, что он не местный, с севера. Скорее всего, из семьи перебежчиков. Светленький такой, голубоглазый мальчишка. Очень на девочку походил. Надень на него платье – и вылитая принцесса.

Джер замолчал. Было заметно, что слова ему даются с трудом.

– Я тогда как второй сын готовился пополнить ряды личной охраны короля. Матушка парнишку домой к нам привела, мы назвали его Сван. Отец против нового члена семьи не возражал, сестра тоже обрадовалась, только старший брат постоянно ходил и ворчал: «Зачем нам подбирать всех, мы же не приют». Но он всегда был таким, даже когда я сказал, что хочу сначала пойти в обычную стражу замка и дослужиться своими силами, а не благодаря фамилии. В остальном Свана мы очень полюбили, как младшенького братишку. Баловали его, как могли. Даже повзрослевшим он выглядел как небожитель. Ему было четырнадцать, когда матушка сильно заболела и умерла. Она очень просила меня позаботиться о нем, как будто чувствовала. Я уже служил в личной охране короля, поэтому не мог все бросить. Тем более решил, ну что может случиться с практически взрослым парнем. Но ошибся…

Голос Джеральда стал еще глуше, а лицо без привычной улыбки пуга́ло.