Луч во тьме

давайте скорее переписывать, нет уже сил,— тяжело вздохнул Володя. — Да, душно,— и Кочубей расстегнул ворот со- рочки. Коптилка судорожно мерцала — в подземелье под Черной горой почти нечем было дышать. Вдруг в тоннеле что-то зазвенело. Это Вера Давыдовна, как бы почувствовав, что хлопцы задыхаются, подала сигнал: на-гора!.. А в это время в домике Лиды Малышевой заго- ворил самодельный приемник. В комнату влетел го- лос родной Москвы. Над приемником с наушниками склонился Борис Загорный. Затаив дыхание, все слу- шали передачу. Москва сообщала об ожесточенных боях на Кер- ченском полуострове. Правда, сообщение неутеши- тельное: наши войска отошли на новые позиции. Но Красная Армия борется! На Харьковском направле- нии наши войска перешли в наступление. Выходит, то, о чем киевляне говорили шепотом,— правда! Об этом надо немедленно написать листовку. Пускай знают люди, что лишь за один день 12 мая 1942 года советская авиация уничтожила 32 немецких танка, 220 автомашин с войсками и грузом, много оружия... — О, теперь типография наша заработает! Есть о чем поговорить с людьми! — захлебывался от сча- стья Борис Загорный.— Пиши, Лида, пиши: ...уничтожены 43 немецких самолета... Советский корабль в Баренцевом море потопил транспорт про- тивника водоизмещением 12 тысяч тонн... А Москва говорила, Москва воодушевляла на борьбу! Утром на Владимирском рынке встретились две женщины. — Молодка, продаешь сухари? — Продаю. Берите, бабуся. Не дорого возьму. Даже самые опытные шпики ни в чем не запо- дозрили бы этих двух женщин — подобные сделки совершались на каждом шагу. — Вот спасибо, молодка. Ай спасибо! — бормотала старушка, отсчитывая за сухари деньги. 35

Получив их, Лида Малышева шепнула «бабусе» — Оксане Федоровне: — Под сухарями «подарочек». Осторожно, не выбросьте. И скажите Григорию: его ждет у меня Борис. Женщины встречались на базаре ежедневно. У Кочубея и Загорного были расторопные, ловкие связные. С их помощью распространялись листовки, устраивались встречи, размножались сводки Совин- формбюро, которые принимал по радио Борис За- торный. А теперь дела пойдут еще лучше: Максим Федо- ренко принес от Станислава Вышемирского большой сверток. В нем — хорошая белая бумага и пять неза- полненных аусвайсов. Значит, работник генералкомиссариата решил со- трудничать с подпольщиками?!

Глава вторая НЕПОКОРЕННЫЕ УСИЛИВАЮТ СОПРОТИВЛЕНИЕ 1. Ткачев нашел Михаила Демьяненко в комнате, где до войны был красный уголок. Теперь здесь соби- рались железнодорожники в ожидании вызова на работу, убивая время за игрой в карты и домино. Инженеру Демьяненко повезло. Месяц назад он устроился в Нежинском депо машинистом и все от- сиживался в резерве: движение пассажирских поез- дов только налаживалось, и для всех машинистов не хватало паровозов. Но Демьяненко времени не терял: то с одним, то с другим рабочим сыграет в подкидного. А во время игры и новостью поделится. — В лесах, слышно, партизаны зашевелились... Вот это дело, хлопцы! Немного помолчит, а затем опять: — Эге, Петро, ты пики не подкидывай. У нас черви козыри... А когда проигрывал, мрачно говорил: — Ну чего радуешься, что меня в дураках оста- вил? Ты лучше хозяев попробуй! Сдавая карты, он бросил мимоходом: — Слыхали, в Прилуках машинисты научились хорошо концевые краны перекрывать... Когда Ткачев подошел к столу, за которым сидел инженер, он услышал его тихий голос: — Началось, хлопцы, началось... Под Харьковом наступают наши. Рядом с Михаилом сидел человек лет тридцати, с продолговатым лицом и аккуратно причесанными русыми волосами. В его серых суровых глазах и во всем его облике было что-то привлекательное. 37