Луч во тьме

Украины и ставки самого рейхскомиссара Эриха Коха, поступил приказ всем учреждениям секретной службы покончить с партизанами и подпольщиками. На совещании, состоявшемся вблизи Житомира, бли- жайший подручный Гитлера — Гиммлер докладывал, что фюрер обеспокоен положением дел. Он с нетер- пением ждет сообщения о том, что Украина наконец очищена от «украинского быдла». Бесноватый фюрер издавна мечтал на плодородных украинских землях поселить 25 миллионов колонистов-немцев. Гитле- ровцы этого и не скрывали. В газете «Новэ укра- инськэ слово» можно было прочесть: «Непосредст- венная задача сельского хозяйства Украины теперь — это обеспечение прокормления немецкого войска и населения Германии... Следовательно, будут приня- ты все меры для достижения решительного успеха». «Все меры»... Населению Украины хорошо изве- стны эти фашистские «меры», и оно отвечало на них по-своему. Гиммлер выходил из себя: «Эти парши- вые большевики-подпольщики осмеливаются доса- ждать, мешать, оказывать сопротивление...» Когда в Киеве оказался поврежденным телефон- ный кабель, немецкий комендант генерал-майор Эбергард приказал расстрелять для острастки четы- реста ни в чем не повинных киевлян. На следующий день вышел из строя телефон в другом районе го- рода. Тогда по приказу Эбергарда в Первомайском парке повесили несколько советских патриотов и к телам казненных прикрепили дощечки с надписью: «Партизан». Ночью дощечки исчезли. Вместо них ка- кие-то смельчаки написали: «Жертвы фашистского террора». Фашисты приставили к виселицам охрану. А утром увидели невероятное: трупы повешенных исчезли, а на веревках качались часовые. «Вот кто заслужил виселицу!» — вывели на дощечках неизве- стные. Начальник полиции и жандармерии Киевской об- ласти генерал-лейтенант Шеер отныне не рисковал выходить из дому без усиленной охраны. Шпики шныряли по городу в поисках подпольщиков. Поэтому Ткачев, Черепанов и Филоненко действо- вали очень осторожно. Под видом железнодорожни- ков, возвращающихся из рейса домой, они сели в 44

поезд, следовавший в Киев. Василий Филоненко вы- шел в Нежине. Он может свободно ходить по городу. Если его остановит патруль,— покажет справку за подписью врача Помаза, что он, Филоненко, «болеет туберкулезом и направляется в Нежинскую больни- цу на консультацию». В полдень Василий остановился на Гоголевской улице перед дверью небольшой часовой мастерской. Вошел, и над его головой запел мелодичный звонок. Юноша-часовщик даже головы не поднял. — Что вам угодно? — пробурчал он сквозь зубы. — Карманные часы на пятнадцати камнях можно к завтрашнему утру отремонтировать? — спросил Василий и вынул из кармана открытые часы. Часовщик порывисто поднялся: — К утру не смогу. И вообще я ремонтирую только будильники. — А девушка Галя, с длинной косой, говорила, что ремонтируете... Юноша подал Василию руку. — Здравствуй, а я уже жду, жду... Волновался, не стряслось ли чего. Ну, давай знакомиться. Я Иван Литвин, бывший командир, а теперь, как видишь, кустарничаю. — А я Филоненко. Медикаменты достал? — А как же! Подвода нужна. Тут много чего. Есть вата, бинты, лекарства, хирургический инстру- мент. Девушки из больницы понатаскали. — Завтра утром к тебе подъедет на телеге чело- век с длинными черными усами. На голове у него будет кожаная кепка. Пароль тот же. — Ясно! — произнес Иван и опять склонился над столиком.— Вот партизанам часы налаживаю. В лесу, говорят, ни часов, ни петухов нет, а немцев надо уни- чтожать по точному московскому времени. Василий рассмеялся: — Шутишь? Это хорошо. А теперь дело слушай. Нужно надежную явку найти, чтобы оружие при- нять. Может быть, его много будет. Поищи человека. Задание ответственное. А я через три дня приду. Условившись о новой встрече, он попрощался с Литвиным. Филоненко торопился на базар. Там его ждала сестра Анна, которая жила в селе Черняховке. 45