Лучинушка

– Нет, не уполномочен…

– Тогда объясните пожалуйста, в чём причина вашего отказа.

– Её муж очень болен, и ей не до гостей.

– Ах, вот в чём дело … муж… Извините, я не знал. – немного подумав, Игорь протянул ему небольшой пакет, – тогда я попрошу вот о чём. Если вас не затруднит, передайте пожалуйста госпоже Тумановой вот это, и скажите, что я приеду попозже, когда её муж поправится. До свидания.

Проводив гостей, Игнат достал из багажника пакеты с продуктами, покупка которых после исчезновения повара стала его обязанностью, и направился в дом. Стешу он нашел на кухне, где она готовила обед. До возвращения повара она решила заниматься готовкой сама, несмотря на то, что двое больных требовали постоянного внимания.

– Доброе утро, Степанида Никитишна! – поздоровался Игнат, выкладывая пакеты на стол, – как прошла ночь?

– Доброе утро, Игнат. – ответила она, – Спасибо, всё хорошо.

– У вас усталый вид. Опять всю ночь просидели возле Адама Викентьевича?

– Сидела. – ответила Стеша, грустно улыбаясь.

По ночам она вставала по нескольку раз и шла проведывать больных. Адам Викентьевич, спавший очень мало, узнавал её по шагам. Услышав их, он начинал шарить ладонью по постели. Она усаживалась в кресло, стоявшее рядом с кроватью, и брала его руку в свою. Он легонько сжимал её пальцы, при этом лицо его разглаживалось, и становилось спокойным и умиротворённым.

Игнат помолчал, глядя на ленточку картофельной кожуры, выползающую из-под её ножа. Он вспомнил руки матери. Конечно, у Стеши они гораздо изящней и нежнее, но картофелины в её тонких пальцах вращались так же быстро и ловко, и кожура выходила на удивление тонкой и длинной. Игнат проглотил вставший в горле комок и спросил:

– Может, стоит нанять другого повара? Я думаю, Адам Викентьевич будет не против.

– Не нужно. Он привык к Распутину. Может, он ещё вернётся. А мне легче, когда я чем – то занята. Так я не слышу часов.

– Часов? – удивился Игнат, – они вам мешают?

– Да. Они тикают… Тикают так громко, как будто спешат отсчитывать оставшееся время. Это так тяжело, сидеть без дела и ждать конца близких людей. Особенно по ночам. Сегодня мне послышалось, что по дому кто – то ходит.

– Это вам показалось, – успокоил Игнат.

– Нерон тоже вёл себя очень беспокойно.

– Наверное, ему что – то снилось. Никто чужой не сможет попасть не то что в дом, даже во двор, собаки не пустят.

– Чужой не сможет… – согласилась Стеша.

В её голосе прозвучала обречённость и вся она была такая хрупкая и потерянная, что Игнат почувствовал острое желание обнять и заслонить её собой от преследовавших бед. Но вместо этого он сказал:

– Конечно, собаки у вас хорошие, но этого мало. Я думаю, нужно нанять ещё пару охранников. Дом должен быть под постоянной охраной. Если вы согласны, я поищу людей, которым можно доверять.

– Пусть будет так, как решит Адам Викентьевич.

– Хорошо… – немного помявшись, он добавил – К вам приезжали люди из телевидения.

При этих словах он отвёл взгляд в сторону. Ему почему – то не хотелось видеть, как эта новость оживит её взгляд, а лицо засияет радостной улыбкой, как это было при встрече с видео – оператором на губернаторском балу. Игнат прекрасно понимал, что её брак с Адамом Викентьевичем был фиктивным, да и относился он к ней не как к жене, а как к дочери. Но возможность любовных интриг за спиной человека, который принял её, как родную, считал недопустимой. До этого Стеша не давала никаких оснований для подозрений, но, возможно, какой – то роман у неё когда – то всё – таки был.

Выдержав несколько мгновений, он посмотрел на неё и с удивлением заметил, что никакой реакции на его сообщение не последовало. Её лицо оставалось таким же грустным и озабоченным, а руки так же размеренно делали свою работу. Возможно, она не расслышала или, задумавшись, пропустила его слова мимо ушей? Он повторил ещё раз.

– Я сказал, к вам приезжали люди из телевидения. Режиссёр и оператор, которые вели съёмку на юбилее у губернатора.

– Я поняла. Чего они хотели?

Её голос оставался ровным, словно мысли были заняты чем – то настолько важным, что весть о приезде телевизионщиков была для неё пустым звуком.

– Они говорили, что у них есть к вам интересное предложение.

– Предложение? Какое?

– Не знаю. Об этом они хотели поговорить лично с вами. Сказали, приедут, когда ваш муж поправится.

– Когда поправится… – повторила Стеша,– ну, когда поправится, тогда и поговорим.

– Конечно. – согласился Игнат, – я им так и сказал.

– Вот и хорошо.

Она вздохнула глубоко – глубоко, словно слова посторонних людей подтвердили едва теплившуюся в ней веру в то, что ещё возможно чудо, медленно текущее время вдруг воспрянет и, поймав, словно голубя, ускользающую душу Адама Викентьевича, вернёт её обратно.

– Но это ещё не всё. Они просили передать вам вот это – добавил Игнат, протягивая пакет.

Стеша резко отстранилась, словно испугавшись, что её эфемерную надежду могут спугнуть или разрушить одним неловким движением или даже словом.

– Что это?

– Диск с какой – то видеозаписью.

– У меня грязные руки, и… мне некогда. Если хотите, посмотрите сами.

– Я? А вдруг там что – то личное…