Лучше бы я осталась старой девой

Что-то ей понравилось в его ответе. Ведь динамики гроша ломаного не стоили, и никто не заставил бы их работать. Они разговорились, выпили чаю у Лены. Потом ходили в кафе, в кино, в театры. Потом, как-то совершенно случайно, Лена ему отдалась, и Ариф стал жить в ее комнате. Танька ликовала. Лена потом долго недоумевала, зачем она прислала к ней Арифа за динамиками, и как-то спросила ее об этом. Та радостно ответила:

– Я видела, что тебе нужен мужик! И он тоже был один.

Лена так и не уснула в ту ночь. Когда рассвело, вышла из комнаты, умылась, заглянула на кухню. На столе были остатки вчерашнего ужина – множество грязных тарелок, огрызки хлеба, пустые стаканы… «Не буду мыть, – мстительно подумала она. – Никто меня не заставит!» Поела хлеба с сыром, запила холодным чаем. Отыскала на подоконнике полупустую пачку сигарет, выкурила две штуки, одну за другой. Протянула руку к заднему карману джинсов, ощупала его. Подумала, что если Ариф не появится, деньги ей будут ни к чему. Но подумала как-то спокойно, словно это уже не имело значения. К ней за последние сутки пришло такое оцепенение всех чувств, что она даже не вздрогнула, когда услышала за спиной голос Мухамеда:

– Доброе утро!

– Доброе утро, – Лена повернулась к нему, подняла на него глаза. – Что ты такой радостный?

А тот и в самом деле светился, как будто получил неожиданный подарок. Улыбнулся ей и сказал как-то осторожно:

– Леночка, у нас большая радость.

– Что такое? – подозрительно спросила она.

– Ариф приехал.

Лена ничего не сказала. Стояла, глядя на Мухамеда остановившимися глазами, потом медленно-медленно одернула свой короткий свитерок, чтобы он хоть частично закрыл задний карман джинсов, присела на подоконник.

– Ты рада?

– Да… – Она говорила, как будто во сне, губы плохо слушались. – А когда приехал?

– Вечером.

– А где он? – все так же тупо спросила девушка.

– Здесь. Мы не стали тебя будить, ты и так пережила потрясение. Ариф сейчас одевается. Будь с ним поласковей! Конечно, он виноват…

– Да, – она не могла избавиться от ощущения, что ноги набиты ватой. – Я все понимаю. Я сейчас оденусь…

– Ты одета, – заулыбался еще шире Мухамед, предъявляя испорченные зубы. – Волнуешься? Он тоже. Не убирай со стола, я сам.

И действительно, собрал со стола посуду и свалил ее в мойку. Лена видела, что он по-настоящему рад, радость эта не поддельная. «Конечно, – сказала она себе. – Когда все кончилось, он снова стал прежним Мухамедом – слащавым и вроде бы даже добрым…»

Мухамед поставил на плиту чайник, сполоснул две чашки (не три, отметила она) и поставил их на стол.

– Попьете кофе, – объяснил Мухамед. – Сейчас у меня столько гостей, все хотели увидеть Арифа, потом вам будет трудно поговорить наедине. Нет, ты действительно не слышала, как он приехал вечером?

– Я слышала, что у тебя гости. – Она отвела взгляд от Мухамеда и вдруг увидела мужа. Тот стоял на пороге кухни и смотрел на нее. В глаза бросилось темное исхудалое лицо, чистая белая рубашка, которая была ему велика. Рубашка наверняка была чужая, возможно, самого Мухамеда.

– Лена…

Мухамед резко обернулся:

– Ты встал? Все, я ухожу. Леночка, чайник на плите. Полчаса можете поговорить спокойно, а то сейчас начнут просыпаться…

И ушел, прикрыв за собой дверь. Ариф присел за стол, посмотрел на пустую чашку, потом на сигарету в руке у Лены.

– Дай мне тоже, – попросил он.

Та бросила на стол пачку, он вздрогнул. Помедлил, вытащил одну, закурил. Она тоже закурила, чтобы выиграть хоть полминуты. Оба молчали, пока на плите не зашумел чайник. «И какой смысл разговаривать? – спросила себя Лена. – Я все знаю. Он тем более. Только вот он не знает, что я знаю». Она вспомнила предупреждение Фатихи: «Упаси тебя бог рассказать ему хоть что-то про секту!»

– Как доехал? – спросила она.

– Хорошо. – Ариф заерзал на стуле, избегая встречаться с женой взглядом. – А ты как?

– Очень хорошо.

– Я понимаю, ты иронизируешь…

– Почему я должна иронизировать? У меня все прекрасно. Сын здоров. Я приехала в Москву, чтобы получить билеты в Дамаск и деньги от тебя. Еще мне надо расплатиться с долгом за квартиру. И вот я дождалась тебя.

– Ребенок здоров?

– Ты его увидишь.

– Я по нему скучал.

– Значит, все еще лучше, чем я думала… – Она теперь откровенно издевалась, разглядывая его лицо.

– Я и по тебе соскучился…

– Иначе бы не пришел. Наверное, с деньгами стало хорошо? Помнишь, мы расстались, чтобы ты смог заработать денег?

– С деньгами плохо, – пробормотал он. – Я ничего не привез.

– Зачем же приехал?

– А тебе только деньги нужны?

– Мне надоели обещания, которые ты не собираешься выполнять. Ах, прости! – Она издевательски сложила на груди руки, поклонилась ему, низко, так что ее лицо закрыли свесившиеся волосы. – Я понимаю – уже то, что ты здесь, должно сделать меня счастливой?

– Что ты болтаешь? – Он явно разозлился. – Я вижу, что без денег я тебе не нужен. Пока у меня дела шли хорошо, ты была всем довольна. А теперь…