Лучше быть, чем казаться

Молодой привлекательный врач обошел кровать, подошел ко мне и положил руку мне на плечо. Он легонько сжал пальцы, и я едва не застонала от облегчения, которое принесло это мимолетное пожатие. Я была настолько напряжена, что любое прикосновение, даже самое краткое, казалось памятным происшествием.

– Согласно показаниям, этой ночью в какой-то момент легкие вашего отца начали сопротивляться давлению аппарата. Этот небольшой положительный сдвиг может означать, что он будет способен дышать самостоятельно, но я не хочу гнать телегу впереди лошади.

Во всем мире не нашлось бы слов, чтобы выразить мою благодарность за эту крошечную искорку надежды. Вместо этого я бросилась к врачу и размашисто обняла его за талию. Я вложила в это объятие все силы, словно от него зависела моя жизнь. Похоже, доктор не возражал. Вообще-то он обнял меня в ответ. Обхватил меня руками и прижал к груди. Мы стояли там – разбитая, опустошенная женщина и ученый человек, медик, лекарь. Прижимаясь к нему, я мысленно взмолилась, прося, чтобы Бог даровал ему возможность спасти моего папу независимо от того, заслуживал отец спасения или нет. Мне надо было верить, что каждый заслуживает второй шанс. Если папа выкарабкается, я думаю, он согласится со мной. Может, это станет для него «звоночком», показывающим, что его жизнь действительно чего-то да стоит.

Эйфорию единственного приятного момента за всю прошедшую неделю взорвал звонок мобильника. Отскочив назад, я испуганно уставилась в небесно-голубые глаза доктора МакХотти.

– Извините. Просто на меня многое навали… – начала я, но он перебил меня.

– Миа, никогда не извиняйся за то, что тебе понадобилось кого-то обнять. Я вижу, что ты очень сильная молодая женщину, но каждому надо опираться на кого-то. Продолжим молиться о чуде. Через пару часов я снова зайду, чтобы проверить его состояние.

Я кивнула и, развернувшись, увидела Мэдди с прижатым к уху телефоном.

– А, да, она тут, тетя.

Мэдди протянула мне мобильник, смахивая со лба растрепанные светлые пряди. Выглядела она примерно так, как я себя чувствовала – хотя, окажись где-нибудь поблизости зеркало, мое отражение, несомненно, смахивало бы на ремейк «Ночи живых мертвецов».

Медленно выдохнув, я поднесла телефон к уху.

– Какого черта происходит? Ты не отвечала на мои звонки, не села в самолет и уж точно не появлялась в Тусоне, штат Аризона, где тебя ожидал клиент номер девять!

Я попыталась ответить ей, но слова не шли с языка. Надо было извиниться, сказать хоть что-то, но у меня уже просто не осталось сил на переживания.

– Милли…

– Не милькай тут меня! Ты в глубоком дерьме, девочка моя! Если бы ты прочла то, что напечатано в твоем контракте мелким шрифтом, то знала бы, что за неявку на встречу с клиентом ты не только лишаешься своего вознаграждения в сумме сто тысяч долларов, ты еще должна заплатить им сто тысяч неустойки!

Двигаясь настолько быстро, насколько позволяли мне усталые ноги, я вышла из палаты отца и устремилась по коридору к прилегающему к больнице садику. Было еще рано, так что пока там никто не прогуливался.

– Ты говоришь, что теперь я должна какому-то богатому уроду сто тысяч долларов? – прорычала я в телефон.

– Ты что, кричишь на меня?

Ее голос так и сочился ядом и был не менее смертоносен.

– Ты сама нарвалась.

– У меня не было выбора! Папа на смертном одре!

– Значит, ты просто взяла и уехала, не предупредив меня? Миа, если бы я заранее известила клиента, этого можно было бы избежать. А теперь у тебя финансовая дыра величиной в двести тысяч долларов. На твоем основном счету не было достаточно средств, чтобы перевести Блейну месячный платеж.

О нет. Меня начала бить дрожь, ноги подкашивались. Дрожа, я рухнула на ближайшую скамейку.

– Я пропустила платеж… – прохрипела я, едва ворочая языком от страха.

– Да! Я звонила тебе по нескольку раз на дню. В конце концов, мне пришлось связаться с Мэдди, хотя до сегодняшнего дня она не отвечала на мои звонки.

– Мой телефон был выключен. Милли, на прошлой неделе папа мог умереть в любую секунду. Ему все еще до выздоровления, как до луны. Я не могу оставить его.

Я провела трясущейся рукой по волосам и дернула их у самых корней. Внезапный укол боли несколько прочистил мозги, безуспешно пытавшиеся осознать случившееся.

– Я не могу заплатить за тебя, Миа. Большая часть моих средств вложена в бизнес, а остальное я только что вбухала в новое предприятие. Тебе придется поговорить с кем-то из твоих богатых друзей. Может, с одним из тех, кто заплатил тебе экстра? – предложила она, словно это было так просто.

Секс и деньги. Именно так называлась ее игра.

Попросить у Уэса или Алека двести тысяч долларов? Однозначно не вариант. Ни за что.

– Я что-нибудь придумаю.

– И лучше тебе придумать это «что-нибудь» побыстрее. Твой октябрьский клиент – Дрю Хоффман.

Это имя крутилось у меня в мозгу, как шарик на колесе рулетки, пока не запрыгнуло в выигрышную лунку.

– Звездный доктор? Тот, у которого собственное ежедневное телешоу, линия витаминов, спортивная одежда и DVD? Ты, наверное, шутишь.