Лучше умереть (ЛП)

  Он сохранял бдительность, но двигался дальше, когда был настолько близок к тому, чтобы быть уверенным, что он один, насколько это возможно, зачищая комнаты одну за другой, пока не удостоверился, что он там один. Затем он убедился, что все шторы и жалюзи закрыты, и включил свет.

  Квартира Жизель состояла из узкого коридора с дверями по обеим сторонам, которые вели в две спальни, ванную комнату и кладовую, а затем открывались в гостиную и кухню открытой планировки. Французские двери открывались на небольшой балкон с видом на общий сад. У нее были простые, но дорогие вкусы. Мебель функциональная, но качественная. Ему нравился минималистский подход. Если бы у него был свой вкус, то это был бы он.

  Признаков противостояния не было. Если враги Норимова нашли и взяли Жизель, то не отсюда. Он сел на сделанную на заказ кушетку, чтобы изучить почту Жизель. Кушетка была такой же удобной, как и выглядела, но он сидел на самом краю, голова на одной линии с бедрами, готовый вскочить на ноги, если возникнет такая необходимость.

  Он проигнорировал листовки и другие проспекты, доставленные из рук, оставив их у входа внизу. Было несколько писем предыдущему жильцу, но он обратил на них внимание, как и на письма, адресованные Жизель. Его интересовало не содержание писем, а почтовые штемпели. Самое раннее число было девятое — за два дня до того, как Норимов получил угрожающую фотографию. Штемпель гласил, что письмо было отправлено первым классом. Самое раннее оно проскользнуло бы в почтовый ящик десятого, но могло прийти одиннадцатого или даже двенадцатого. Так что он знал, что Жизель не было дома по крайней мере семь или восемь дней.

  На противоположной стороне гостиной эргономичное сетчатое кресло стояло перед письменным столом из стекла и хрома. Компьютер лежал на столе. Он, без сомнения, сможет сказать ему, когда она в последний раз была в системе, но ему не нужно было включать его, чтобы знать, что он защищен паролем. Он не был хакером. Вместо этого он обратил внимание на трехъярусный лоток для документов рядом с монитором компьютера. На нижнем уровне лежали счета и выписки не старше двух недель. На среднем подносе лежала более свежая корреспонденция. Нераспечатанные письма лежали в верхнем лотке. Самое последнее письмо имело штемпель восьмого числа. Скорее всего, он прибыл девятого или десятого числа, сокращая время отсутствия Жизель до семи дней. Ее не было дома с того дня, как Норимов получил фотографию.

  В спальне Жизель Виктор перебирал ее вещи. Он не был уверен, что надеялся найти, но время, потраченное на тщательность, никогда не было потрачено впустую. Ее одежда была хорошего качества. У нее был большой шкаф-купе. Платья, блузки и костюмы внутри висели на деревянных вешалках, подобранных по цвету и типу. Ей нравились цвета, но смелых вещей было мало. Было четыре брючных костюма: серый, темно-серый, коричневый и черный. Виктор оценил их качество. Между коричневым и черным костюмами висела пустая вешалка, так что он знал, что в тот день, когда она не вернулась домой, она была в темно-синем. В ее гардеробе было слишком много цвета, чтобы не иметь этого классического оттенка.

  Он обыскал все ее ящики, каждую комнату. Он открывал каждую коробку и коробку. У него был стакан воды на кухне гостиной открытой планировки, после чего он вымыл и высушил стакан и поставил его обратно точно так, как он его нашел. Кухня находилась в задней части здания, с видом на сад. У жалюзи были толстые деревянные рейки. Даже закрытый, Виктор почти мог видеть мир снаружи.

  Ее телефон лежал на столе рядом с диваном. Он костяшкой мизинца набрал номер Норимова. Он ответил после нескольких гудков. Это было за полночь в Петербурге.

  — Ты нашел ее?

  — Ты очень веришь в меня, — ответил Виктор. — Но даже я не работаю так быстро. Я в ее квартире. Он объяснил, что он нашел — и не нашел. — Ее нет уже неделю. Вы должны принять тот факт, что она у них есть. Или ее пытались забрать и что-то пошло не так. Она вполне могла быть мертва.

  — Я не поверю, пока не увижу ее тело.

  Он не настаивал на этом. — Вам больше не угрожали? Атаки на ваш бизнес? Кто-нибудь из ваших людей подвергся нападению?

  — Ничего после фотографии. Ранены только те, кого ты ранил.

  Виктор на мгновение задумался. Он посмотрел между жалюзи. — Можешь пока расслабиться. Она не умерла.

  — Но вы только что сказали… Откуда вы можете знать наверняка?

  — Потому что я вижу, как трое мужчин перелезают через стену сада.

  'Что?'

  «Должно быть, они наблюдали за происходящим с улицы и видели, как в квартире горит свет. Они думают, что я — это она.

  Голос Норимова был тихим, когда он сказал: «Тогда мне их почти жаль».

  18

  Виктор положил трубку и выключил свет. Квартира погрузилась в темноту. Он прикинул угол и раздвинул занавески на балконных дверях. Он оглянулся через плечо, чтобы проверить. Полоса тусклого света прорезала тьму гостиной открытой планировки, освещая проход в том месте, где он соединялся с холлом, ведущим к входной двери. За пределами полосы видимости почти не было. В двух метрах врага не увидишь. Но и они его не увидят.