Лучше умереть (ЛП)

  В воздухе пахло божественно — кровью и пороховым дымом. Духи богов. Синклер сделал большой вдох и шагнул вперед. Под ногами хрустели стреляные латунные гильзы. Коварный вой сирен становился все ближе. Наемники забеспокоились. Они стремились уйти. Синклер не торопился. Он не боялся полиции, даже без власти Андертона над ними.

  Кроме того, он требовал ответов.

  Глядя в прицел своей винтовки с противоположной стороны улицы, он наблюдал за вспышками выстрелов из окон офисов на первом этаже и с большим интересом слушал радиопереговоры нападавших.

  Он сбросил первого русского, как только представилась возможность — и хороший выстрел, даже если бы он сам так сказал — к большому раздражению нападавших, которые предпочли бы больше времени, чтобы занять позицию. Синклер действовал в соответствии со своей шкалой времени, а не по прихоти дураков. Это первое убийство усилило его жажду крови, но русские отказались сотрудничать, раздражающе держась подальше от досягаемости его винтовки. С огромным самообладанием он избегал выстрелов, основанных только на дульных вспышках, чтобы по ошибке не убить одного из нападавших. Самой по себе трагедии не было, но Синклер не хотел, чтобы наемники подвергали сомнению его навыки исключительного оператора. Он хотел только похвалы. Только слава.

  — Пора убираться отсюда, — говорил Уэйд.

  — Скоро, — сказал Синклер.

  В планах не было продолжительной перестрелки. Две пожарные группы по два человека должны были очистить склад и подавить русских светошумовыми гранатами и автоматическим огнем. Двухминутный штурм. Три, топ. Исходя из предположения, что они столкнулись с подавленным и удивленным сопротивлением. Но это было не то, что Синклер видел или слышал. Русские не должны были сильно сопротивляться, если таковые вообще были. Уж точно не ввязывать нападавших в затяжную перестрелку.

  Синклер вмешался, чтобы спасти атаку.

  Хотите, чтобы работа была сделана правильно…

  Только не получилось так. Синклер хотел знать почему. Он хотел узнать о человеке, с которым сражался, о человеке, который сбежал с девушкой.

  Роган сказал: «Этот еще жив».

  Синклер повернулся и подошел. Один из русских гигантов сгорбился на полу, не двигаясь, но его глаза были открыты и насторожены.

  — Дмитрий, да?

  Русский не ответил, но Синклер знал, что он понял.

  Он присел рядом с ним. — Я даю тебе выбор, спорт. Скажи мне, кто твой друг в костюме, и я избавлю тебя от страданий. Он вытащил свой боевой нож Кабар и начал резать. — Или не делай этого, и мы узнаем, сколько боли ты можешь вынести.

  СОРОК ОДИН

  Это был ржавый «форд», почти такой же старый, как Жизель. Он едва ли выглядел пригодным для эксплуатации, но ее спутница предпочла его более новым и лучшим автомобилям. Сначала она не поняла, почему, но потом поняла: у него не было стандартного будильника, и он был слишком запущен, чтобы его приобретать. Она наблюдала с некоторым трепетом, как ему потребовалось шесть секунд, чтобы открыть замок, и менее двадцати, чтобы пересечь провода под рулевой колонкой, чтобы запустить двигатель. Она знала, что автомобили могут быть подключены к электросети, но никогда не видела, чтобы кто-то на самом деле это делал. Легкость, с которой ему это удалось, удивила ее.

  — Садись, — сказал он.

  Ей было все равно, что эти два коротких слова звучали подозрительно близко к приказу, но сейчас было не время обсуждать его манеры. Она сделала, как велели, сначала неохотно, потому что знала, что его украли. Она видела, что он заметил, что ей не больше нравится садиться в угнанную машину, чем нравиться, когда он пытает и казнит человека. Однако он не прокомментировал.

  Жизель опустилась на пассажирское сиденье и закрыла дверь. Она пристегнула ремень безопасности, и он отъехал от тротуара, резко разогнавшись. Машины и здания мелькали за окном. Она заметила очертания людей и размытие ярких вывесок, светящихся сквозь дождь и ночь. Ее напарник ехал как гонщик — быстро, но контролируя себя, легко лавируя в потоке машин, пока Жизель сопротивлялась силам, пытающимся швырять ее из стороны в сторону. Он резко затормозил, чтобы избежать поворачивающего автобуса, и ремень безопасности остановил ее рывок вперед. Прежде чем она успела перевести дух, сила ускорения автомобиля втолкнула ее обратно в сиденье. Краем глаза она заметила, как он смотрит на нее — беспокоясь о ней или о том, что она может делать, она не знала. Она не сводила глаз с себя, а мысленно удерживала содержимое желудка там, где ему и место. Слава Богу, она не ела уже несколько часов.

  Она посмотрела на его лицо. Оно было таким же пустым, как и тогда, когда она впервые встретилась с ним в квартире Иветт, как будто между тем и сейчас ничего не произошло.

  — Тебе не страшно? она сказала.

  Он не ответил ей. Это не имело значения. Ей было достаточно страшно за них обоих.

  — Я… я никогда раньше не видел, чтобы кто-то умирал. Я даже трупа никогда не видел… Это сумасшествие».

  — Позже будет время подумать. А пока нам нужно убраться от склада как можно дальше».