Лучше умереть (ЛП)

  Он сказал, что сядет на стул, но встал. Стул прижался к дверной ручке. Он стоял у окна, глядя сквозь занавески, но под острым углом. Через улицу, по другую сторону бетонных столбов, поддерживающих эстакаду, он увидел другую свою комнату и зеркало на подоконнике. В отражении он ничего не видел. Если бы он мог, это означало бы, что кто-то был в комнате.

  Жизель резко проснулась, вскочила на кровати, задыхаясь, когда увидела его, но затем медленно расслабилась, когда осмыслила ситуацию.

  — Я заснула, — сказала она.

  — Это хорошо, — ответил Виктор. — Попробуй снова заснуть. Спи как можно больше.

  — Первое военное правило?

  'Что-то такое.'

  — Что ты делаешь у окна?

  Он пожал плечами, как ни в чем не бывало. «Просто провожу время».

  — Ты не можешь уснуть?

  Он покачал головой.

  'Который сейчас час?' спросила она.

  — Почти три тридцать.

  — Вы спали?

  — Да, — солгал он.

  Он посмотрел на нее. Она массировала левый трицепс. Это был третий раз, когда он видел, как она потирала руку. Насколько ему известно, она не пострадала.

  'Ты в порядке?'

  Она фыркнула. 'Как никогда лучше.'

  — Что у тебя с рукой?

  Она оглянулась на него, сначала сбитая с толку, потом понимающая. «Я испытываю соматическую боль, когда нахожусь в состоянии стресса. Приятно, как мое тело оборачивается против меня в самые неподходящие моменты, не так ли?

  Если бы она была ранена, он мог бы использовать свои медицинские знания, чтобы помочь, но у нее не было физического недуга, который он мог бы вылечить. Он был бессилен.

  — Ты выглядишь почти обеспокоенным мной, — сказала она. — Не волнуйся, я к этому привык.

  — Завтра, — сказал Виктор, — тебе придется подстричься.

  Она перестала тереть руку. 'Шутки в сторону?'

  — Это мера предосторожности. Твои волосы выделяются такими, какие они есть.

  'Это не совсем долго. Если я укорочу его, то стану более запоминающимся и заметным, не так ли?»

  — Верно, но они уже знают, кто ты и как выглядишь. Если им понадобится лишняя секунда, чтобы понять, что эта молодая женщина с короткими волосами на самом деле вы, это может спасти вам жизнь.

  Она нахмурилась. — Что может произойти за секунду?

  — Будем надеяться, что ты не узнаешь.

  — Отлично, ты выиграл. Сейчас полночь. У меня больше нет сил спорить с вами. Утром я остригу волосы и стану лесбиянкой всех девяностых».

  «На несколько дюймов длины будет достаточно».

  — Хочешь, я и его раскрашу?

  — В идеале да. Завтра купим краску.

  'Звучит здорово. Не могу дождаться. Почему бы нам не пройти весь путь, и я надену дреды? Возможно, несколько лицевых пирсинг? Может быть, обесцветить мои брови?

  — Я рад, что тебе удается сохранять чувство юмора во всем этом.

  — Один из нас должен. Она ухмыльнулась и провела пальцами по волосам. — Я позволю себе подстричься под пажа. Будет ли это делать? Думаю, у меня получится.

  Он кивнул. 'Это звучит идеально.'

  Она отвела взгляд, все еще держа пальцы в волосах. 'Я буду скучать по тебе.'

  'Ты?' — сказал Виктор, удивленный тем, что кто-то скучает по нему, и меньше всего по тому, кого он знал так недолго.

  Взгляд Жизель встретился с ним. Линия замешательства подняла ее брови на мгновение, пока она обдумывала то, что он сказал. — Я… я разговаривал со своими волосами.

  — Конечно, — сказал Виктор, чувствуя себя глупо. — Но он отрастет.

  Она кивнула, как будто она еще не знала об этом, как будто недоразумение осталось незамеченным, чтобы избавить его от смущения. Затем она сказала: «Теперь я ни за что не засну. Почему бы нам не поиграть в игру или что-то в этом роде? Иначе я проведу остаток ночи без сна, уставившись в потолок и паникуя при каждом звуке.

  — Вам не нужно этого делать. Я останусь на олене до рассвета.

  — Олень?

  — Термин британской армии, — пояснил он. — Дежурный. В данном случае в карауле.

  Она села вперед. — Вы служили в британской армии?

  — Я не это сказал.

  — Так вы не были?

  — Я тоже этого не говорил.

  — Ты собираешься рассказать мне что-нибудь о себе?

  — Нет, если я могу помочь.

  Она подняла брови — раздраженно, но недостаточно, чтобы продолжить тему.

  Он чувствовал, как она собирается что-то сказать. Он не подсказывал ей. Он позволил ей сказать это в свое время.

  — Я не поблагодарил тебя за то, что ты сделал для меня сегодня вечером. Я думал, что умру там».

  Он сказал: «Вам не нужно меня благодарить».

  — Вы спасли мне жизнь.

  Еще нет, подумал он.

  СОРОК ДЕВЯТЬ

  Два больших «Рейндж Ровера» мчались по темным улицам, дождь хлестал по кузову, шины разбрызгивали дождевую воду. В первой машине находились четверо наемников Маркуса. Во втором Андертон сидел на пассажирском сиденье, а Уэйд вел машину. Синклер сидел на заднем сиденье, жевал резинку и регулировал лямки своего жилета из кожи дракона, чтобы он сидел максимально удобно. Дворники качались взад-вперед, отгоняя дождь, и каждый раз Андертон мельком видела свое отражение в стекле. Когда-то красивое зрелище, но не сейчас, когда морщины бесчестия прорезают ее плоть.