Лучшее

Рассказ «Дни травы, дни соломы» впервые вышел в «Новом измерении-3», третьем выпуске антологии, которую в семидесятые годы составлял и издавал Роберт Сильверберг. Все ближе подступала не совсем понятная Новая волна фантастов, и Сильверберг ставил перед собой задачу расслышать в общем шуме новые голоса, увидеть новые свежие подходы к созданию научной фантастики и фэнтези. Проза Лафферти была представлена во всех четырех первых выпусках антологии.

В ту книгу, где был опубликован рассказ «Дни травы, дни соломы», вошли еще два рассказа, позже ставшие знаменитыми: награжденная премией «Хьюго» классическая притча «Уходящие из Орнеласа» Усулы Ле Гуин и «Девушка, которую подключили» Джеймса Типтри младшего (конечно, очень быстро открылось, что Типтри — псевдоним писательницы Элис Шелдон). Оба рассказа в следующие десятилетия печатались еще много раз, а рассказ Лафферти — несмотря на то, что сегодня поклонники писателя считают его одним из лучших и поразительно провидческим — был напечатан только однажды в сборнике его собственных произведений. Тем не менее, рассказ перевели на нидерландский язык, и он даже вдохновил певца Спинвиса (настоящее имя Эрик де Йонг) написать в 2004 песню «Dagen van gras, dagen van stro» (это буквальный перевод названия рассказа). Текст песни очень отдаленно связан с рассказом Лафферти, но смысл в том, что лучшие его истории, пусть и не известные массовому читателю, находят неординарные пути в искусстве и культуре и оставляют за собой след.

Сам рассказ некоторые из читателей считают довольно сложным для восприятия. В первых же предложениях улица города превращается в грунтовую дорогу, затем в пешеходный путь, затем в тропинку. Главный герой Кристофер оказывается посреди доурбанистического и доиндустриального ландшафта, напоминающего пейзажи из легенд коренных американцев или народных сказок Оклахомы. Даже его собственное имя звучит непривычно, вокруг полузнакомые люди и непонятная местность — все сильно напоминает традиционный воображаемый пейзаж из прошлого. Тем не менее Кристофер чувствует себя обновленным и свежим, как будто «мир наполнился новыми жизненными соками». «Все как-то странно, — замечает он. (И эти слова, скорее всего, произносят про себя все, кто читает Лафферти впервые). — Все как-то не так».

Наконец мы узнаем, что Кристофер попал не в воображаемый мир, а в другое время — в «день травы», один из «особенных дней, не похожих на обычные». Обычные дни называются «дни соломы». Особенные дни не значатся в календарях и вообще не существуют в истории, но они достаются дорогой ценой пророкам и молящимся — те вступают в борьбу с Богом, чтобы заслужить такой день. В разных странах эти «пышные дни, полные радости и смерти, бурлящие восторгом и кипящие кровью» называются по-разному: они могут длиться целый сезон. «Никто точно не помнит, что происходило в это время», но времени этому даются имена тускловатые, вроде «бабьего лета». Лафферти обладал удивительной способностью видеть более живой и, возможно, более опасный мир, находящийся за рамками нашего мира, но каким-то образом спрятанный в нем. Эта тема часто повторяется в его прозе.

Гэри К. Вулф