Лучшее место на свете – прямо здесь

Развернув сверток, она обнаружила, что в нем пряталась продолговатая картонная коробочка, а в ней – игрушечное кресло и песочные часы, раскрашенные под человечка в очках. На коробке было написано: «Карманный психотерапевт. Работает даже в августе!»[3]

На задней стенке Ирис нашла короткий текст:

«Все когда-либо думали о терапии. Но зачем тратить кучу денег на психотерапевта, если можно иметь дома личного врача, готового выслушать нас в любой момент?»

Люка совершенно точно решил над ней подшутить, только и всего, решила Ирис.

Она достала из коробки листок бумаги с изображением, которое показывало, как нужно посадить человечка. Судя по всему, сеансы были рассчитаны на пять минут. Именно столько времени песок перетекает из верхней половины часов в нижнюю.

– Ну что же, покопаемся в прошлом, – сказала Ирис, перед тем как перевернуть часы. – Но лучше уж вспоминать только счастливые моменты. А остальное пусть забудется навсегда.

Она взяла еще один кусок пиццы и отправилась на поиски листка и ручки, решив записывать все, что придет ей на ум. Все те вещи, которые когда-то казались незабываемыми, но потом потихонечку начали стираться из памяти, словно серая жизнь, которую она вела после смерти родителей, решила, что срок их службы уже истек.

Ирис вернулась в комнату с пожелтевшей от времени тетрадкой в клеточку и огрызком синего карандаша в руках. Уселась поудобнее за стол, установила карманного психотерапевта на кресле и приступила к первому сеансу.

«ВЕЩИ, КОТОРЫЕ НЕЛЬЗЯ ЗАБЫВАТЬ», – аккуратно вывела она в верхней части страницы. Потом глянула на струйку бегущего песка и с воодушевлением продолжила писать:

Бессонные ночи в канун Прихода волхвов[4].

Как мчалась в семь утра в комнату с рождественской елкой, чтобы поскорее развернуть подарки.

Первая поездка на двухколесном велосипеде без падений.

Путешествие в Тунис с родителями. Мне рассказывали, что я ревела в аэропорту на пути домой, потому что хотела остаться там жить.

Поцелуй, который сорвал с моих губ в школьном коридоре самый некрасивый мальчик класса.

Оливер и Пилоф.

Фильм, из-за которого я смеялась до слез.

Цветок, который распустился на тюльпане, выросшем из привезенной отцом голландской луковицы.

В этот момент последняя песчинка из стеклянной головы человечка упала на вершину крошечного бархана, отметив завершение пятиминутного сеанса. Терапия получилась короткой, но насыщенной. Ирис обнаружила, что мир вокруг нее затуманился. Воспоминания. Они поднялись со дна души горячей волной и превратились в слезы.

– До завтра, доктор, – всхлипнула Ирис. – Спасибо, мне это было нужно.

Худшее – оно же и лучшее

На следующий день, во вторник, Ирис решила взять выходной. Она не делала этого даже после смерти родителей, поэтому посчитала, что имеет полное право на день свободы.

Однако у ее шефа было другое мнение.

– У нас есть четкий регламент, – строго заметил он в телефонную трубку, – согласно которому выходные нужно просить за месяц.

– Это непредвиденные обстоятельства, – ответила Ирис, добавив серьезности и немного скорби в голос. – Мне нужно завершить процесс усыновления.

В трубке повисла небольшая пауза. В конце концов удивление и любопытство одержали верх над желанием призвать подчиненную к дисциплине.

– Ты собираешь взять ребенка? – в голосе шефа, отца троих детей, проступил неподдельный интерес. – Мальчика или девочку? А сколько ему или ей лет?

– Я пока не знаю, – призналась Ирис, больше не сдерживая улыбки. – И-и-и… это собака.

Она повесила трубку, прекрасно понимая, что рискует потерять работу или как минимум получить выговор. Но в тот момент такая возможность показалась ей меньшей из проблем.

Захватив объявление с адресом приюта, она вышла из дома. Немного поразмыслив, решила заскочить в кафе. Это был бы уже третий по счету визит в «Лучшее место на свете – прямо здесь», но первый – в утренние часы. Поэтому она не надеялась застать там Люка. Скорее всего, в это время таинственный итальянец должен находиться на работе. Она до сих пор так и не удосужилась ничего узнать о нем!

Стоял ясный день. Ирис не спеша шагала по улице, наслаждаясь мягким теплом зимнего солнышка. Пересекая железнодорожный мост, она почувствовала пробежавший по спине холодок. Прошло всего два неполных дня с того момента, как гулкая бездна едва не затянула ее вниз, к серебристым змеям железнодорожных рельс. С тех пор в жизни Ирис не произошло реальных изменений. Она не бросила работу, не вышла замуж, не родила ребенка, просто… Просто приняла решение жить и теперь направлялась в приют, чтобы взять собаку. «Жизнь – странная штука», – подумала она и, не оглядываясь на мост, прибавила шагу.