Лучшие истории о невероятных преступлениях

Фейт Престон, конечно же, была дома. Столь существенный пункт плана мистер Партридж не мог бы оставить на волю случая. Продуктивнее всего она работала ближе к вечеру – по ее словам, когда проголодается к ужину; и она усердно трудилась на этой неделе над деталями для национального конкурса по резьбе по мылу.

Послеполуденное солнце ярко освещало комнату, которую вы могли бы назвать студией, если бы были вежливы, или чердаком – если бы не были. Лучи падали на скромные предметы обстановки и превращали их в яркий ореол, достойный совершенной Фейт.

Тихо звучало радио. Лучше всего она работала под музыку, и эта деталь тоже входила в план мистера Партриджа.

Шесть минут они болтали ни о чем: «Вот над чем вы работаете? Как мило!» – «А чем вы занимались в последнее время?» – «Да все тем же. Как идет подготовка к свадьбе?» А затем мистер Партридж поднял руку, призывая к тишине.

«Когда вы услышите сигнал, – объявили по радио, – будет без пяти секунд семнадцать часов».

– Я забыл завести часы, – небрежно пояснил мистер Партридж. – И весь день гадал, который час.

Он установил на своих часах точное время. И глубоко вздохнул, осознав, что стал теперь другим человеком.

Наконец-то он стал Великим Харрисоном Партриджем.

– В чем дело? – спросила Фейт. – Вы выглядите немного странно. Сделать вам чаю?

– Нет, спасибо. Со мной все в порядке.

Мистер Партридж обошел Фейт сзади и посмотрел через ее плечо на грациозную обнаженную женщину, «выходившую» из своего заточения в куске мыла.

– Изысканно, моя дорогая, – произнес он. – Изысканно.

– Я рада, что вам нравится. У меня раньше не получалась обнаженная женская фигура, и не думаю, что у других женщин-скульпторов выходило лучше. Но мне захотелось попробовать.

Мистер Партридж провел сухим горячим пальцем по передней части намыленной нимфы.

– Восхитительная текстура, – заметил он. – Почти такая же восхитительная, как…

Он не закончил фразу, но его рука как бы завершила мысль, проведя по прохладной шее и щеке Фейт.

– К чему это, мистер Партридж? – Она рассмеялась. Слишком громко.

Никто не должен смеяться над Великим Харрисоном Партриджем, путешественником во времени и идеальным убийцей. Он вовсе не планировал то, что последовало дальше. Но что-то, выходившее за рамки любых планов, заставило его опуститься на колени, обхватить руками гибкое тело Фейт и произнести пылкие сумбурные слова непривычными к этому губами.

В ее глазах мелькнул страх. Рука инстинктивно дернулась, защищаясь, и мистер Партридж вырвал у нее нож. Затем его собственные глаза блеснули, когда он посмотрел на нож. Он был маленьким, совсем маленьким. Такой не проткнет спину человека. Но нож был острым – как раз для горла, для артерии на запястье…

Его мышцы на мгновение расслабились. В этот момент утраты бдительности Фейт вырвалась на свободу. Она не оглядывалась назад. Он услышал топот ее шагов вниз по лестнице, и на мгновение Великий Харрисон Партридж исчез, а мистер Партридж сам ощутил страх. Если теперь Фейт возненавидит его, если не подтвердит его алиби… Страх вскоре исчез. Мистер Партридж знал, что никакая враждебность не заставит Фейт поклясться в чем-либо, кроме правды. Она была честной. И сама враждебность исчезнет, когда Фейт поймет, какой человек выбрал ее для себя.

Дверь Фейт открыл не дворецкий, а полицейский. Он спросил:

– Что вам здесь нужно?

– Мне надо увидеть Саймона… Мистера Эша.

Выражение лица офицера изменилось.

– Пройдите! – И он провел ее по длинному коридору.

Высокий молодой человек в штатском произнес:

– Меня зовут Джексон. Не хотите ли присесть? Может, закурить?

Фейт лишь нервно отмахнулась.

– Хинкль сказал, что вы хотели поговорить с мистером Эшем?

– Да, я…

– Вы мисс Престон? Его невеста?

– Да. – Ее глаза округлились. – Как вы… Что-нибудь случилось с Саймоном?

Молодой офицер выглядел удрученным.

– Боюсь, что-то случилось. Хотя сейчас он в полной безопасности. Видите ли, он… Черт возьми, я никогда не умел сообщать подобные новости тактично.

Вмешался офицер в форме:

– Они отвезли его в главное полицейское управление, мисс. Видите ли, похоже на то, что он прикончил своего босса.

Фейт не упала в обморок, но обстановка вокруг несколько минут казалась ей расплывчатой. Она почти не слышала объяснений лейтенанта Джексона или утешительное сообщение, которое оставил ей Саймон. Фейт просто крепко держалась за стул, пока к вещам не вернулись их обычные очертания, и она смогла сглотнуть.

– Саймон невиновен, – твердо заявила она.

– Надеюсь, что так и есть. – Джексон говорил искренне. – Мне никогда не нравилось арестовывать таких приличных на вид молодых людей, как ваш жених. Но дело, боюсь, слишком ясное. Если он невиновен, ему придется предоставить более правдоподобную версию, чем его первая. Истории об убийцах, которые нажимают на переключатель и исчезают в воздухе, не очень ценятся большинством жюри.

Фейт поднялась. Мир снова стал четким, и один факт был очевиден.

– Саймон невиновен, – повторила она. – И я собираюсь это доказать. Не подскажете, где мне найти детектива?

Офицер рассмеялся. Джексон неуверенно улыбнулся.