Лучшие сказки Софьи Прокофьевой

Глава 12 РАЗГОВОР НА СКАМЕЙКЕ В ПАРКЕ. И ГЛАВНОЕ: ВАСЯ ВЕРТУШИНКИН УДИВЛЯЕТСЯ, КАК ЭТО ОН РАНЬШЕ ОБО ВСЕМ НЕ ДОГАДАЛСЯ

Полосатый кот быстро разыскал доску, которая держалась на одном гвозде. То ли ему волшебство помогло, то ли просто кошачий нюх, сказать трудно.

— Прыгайте, дяденька волшебник, — сказал Вася Вертушинкин.

Он отвёл доску в сторону, и волшебник Алёша легко проскочил в щель. Вася Вертушинкин полез вслед за ним, но зацепился за гвоздь рукавом. Куртка противно затрещала, на плече повис треугольный язычок. А, всё равно теперь!..

Вася решил идти пешком через парк. Ехать с волшебником Алёшей на троллейбусе — нет уж, благодарю покорно, да ни за что в жизни!

У первой же скамейки волшебник Алёша замедлил шаг.

У второй он совсем остановился, понюхал гнутую ножку скамейки, с тоской повёл глазами на воробья, который серым кулёчком на тонких лапках бодро прыгал по дорожке.

— Вот, лапу натёр… — капризным голосом протянул волшебник Алёша. — И вообще устал. С утра на ногах, ни минуты покоя, стараешься изо всех сил — и никакой тебе благодарности. А ведь всё хочешь, как лучше…

— Давайте посидим, — согласился Вася и невольно вздохнул.

Идти домой к волшебнику Алёше ему тоже не хотелось. Ведь во дворе ничего не стоило встретить Катю или Серёжку Междупрочим. Или ещё кого-нибудь из ребят. Можете не сомневаться, уже все всё знают. Серёжка молчать не будет, не из таких. Будьте уверены — раззвонил по всему двору. А Петька в другом доме живёт. Значит, на оба двора позор.

Вася Вертушинкин опустился на скамейку. Волшебник Алёша пристроился рядышком. Уселся, как сидят все коты на свете: обвив хвостом передние лапы.

Негромко прошелестел ветер в старых дубах.

Покачиваясь и ныряя в воздухе, полетели лёгкими лодочками тёмные листья. Они падали со всех сторон. Вася и волшебник Алёша сидели внутри этого шёпота, сухого шороха, а листья всё кружились и падали вокруг них.

Волшебник Алёша, словно нехотя, поддел лапой коричневый поджаристый лист, столкнул его со скамейки. Наклонил голову набок, с интересом проследил за его плавным полётом.

«С листиками играет, — раздражённо подумал Вася Вертушинкин, — тоже нашёл время… Хотя чего ему? Вернётся домой, засядет свои волшебные книги читать…»

А он, Вася Вертушинкин, что же он теперь будет делать? Ничем ему не помог волшебник Алёша, ничем. Только наобещал, наговорил с три короба. И всё.

— Выходит, вы просто… нахвастали, — не выдержал Вася Вертушинкин.

Волшебник Алёша вздрогнул. Из глаз его словно брызнули колючие зелёные лучи.

— Нахвастал, говоришь? — негромко переспросил он. — Так, значит, нахвастал…

Вася Вертушинкин немного смутился. Но ведь он правду говорит, сущую правду.

— Так уж получается, — упрямо повторил Вася Вертушинкин. — Извините, хвастун вы.

— Хвастун? — воскликнул волшебник Алёша. — Хорошенькое дело! А в кого я такой хвастун, ты подумал? В тебя!!! Кто меня нарисовал? Ты!!!

Вася Вертушинкин вне себя от изумления уставился на волшебника Алёшу. То есть не на волшебника Алёшу, а на полосатого кота, то есть…

— Так вы… Так ты… — заикаясь, с трудом проговорил Вася Вертушинкин.

Ну да. Точно. Как он только сразу не догадался? Вот и ухо — кончик словно в воздухе расплывается. Это он его резинкой стёр… И одна полоска на спине размытая. Это он воду пролил…

— Так это, выходит, ты?

— Я.

— Ты?!

— Я. Ты меня нарисовал, а волшебник Алёша оживил.

— Васька! Дружище!

Вася Вертушинкин сгрёб кота Ваську в объятия.

Он даже на какое-то время забыл о всех невзгодах, свалившихся на него в это утро.

Забавно всё-таки получилось, а? Ничего не скажешь. Вы только подумайте: сидит себе его рисунок у него на коленях, живой, тёплый, растроганно мурлычет, трётся мордой о подбородок. Кончики лап сырые: озябли, наверно, земля-то уже холодная.

— Васька, постой, что же это получается? — спросил Вася Вертушинкин, понемногу приходя в себя. — А звери? Или это мне приснилось, что ты их в мышей превратил?

— Отчего же? — кот Васька с горделивым видом поднял голову. — Я такое заклинание знаю. Я ведь теперь самый-самый-самый…

— А обратно не можешь?

— Очень надо, — кот Васька надменно фыркнул в усы. — Я только одно заклинание знаю. А чего? Мне хватает. Всё равно я самый-самый-самый главный волшебник на всём белом свете.

— Ну и хвастун ты! — невольно вырвалось у Васи Вертушинкина.

Глаза кота Васьки сверкнули холодным игольчатым блеском. Из бархатных лап на миг показались кривые острые когти, которые Вася Вертушинкин не поленился ему нарисовать.

Кот Васька потянулся, надменно зевнул и соскочил с Васиных колен.

— Что, не нравится? — прищурившись, проговорил он. — Выходит, тебе одному хвастать можно? А другие пусть и рта не открывают? Так по-твоему?

Вася Вертушинкин ничего ему не ответил. Да и что он мог ему сказать?

Сухой лист зацепился за его плечо, шурша скользнул вниз по рукаву. Осень. И листья будут падать, падать до тех пор, пока не укроют всю землю…