Я сидела и мечтала
У раскрытого окна.
Вдруг черноглазая в лохмотьях
Ко мне цыганка подошла.
Подошла и попросила:
«Дай мне руку погадать,
Все, что было и что будет,
Я могу тебе сказать.
У тебя на сердце рана —
Ты любишь парня одного.
Ты хочешь стать его женою,
Но тебе не суждено.
Он любит девушек богатых,
Играет в карты, пьет вино,
Тебя он, бедную, погубит,
Ему, злодею, все равно».
Девчонка в садик побежала.
Девчонка сорвала цветок.
И шепчет бледными губами,
Срывая каждый лепесток:
«Ах!.. Не любит… Ах, он любит!
Нет, не любит он меня!..
Цыганка правду говорила
И ничего не солгала!»
Придя домой, она схватила
Лежащий ножик на столе…
И в молодую грудь вонзила —
Ее не будет на земле…
Пылают свечи восковые,
Гроб алым бархатом оббит,
А перед гробом на коленях
Изменник молодой стоит:
«Прости, не знал, что ты так любишь.
Прости, не знал, что ты так ждешь.
Прости, не знал, что ты погибнешь!
Прости, не знал, что ты умрешь!»
Васильки
Ах, васильки, васильки,
Сколько мелькало их в поле!..
Помню, у самой реки
Мы собирали их Оле.
Знала она рыбаков,
Этой реки не боялась.
Часто с букетом цветов
С милым на лодке каталась.
Он ее за руки брал,
В глазки смотрел голубые
И без конца целовал
Бледные щечки, худые.
Оля приметит цветок,
К речке головку наклонит:
– Милый, смотри – василек.
Твой поплывет, мой – утонет…
Так же, как в прежние дни,
Он предложил ей кататься.
К речке они подошли —
В лодку помог ей забраться.
«Оля играет тобой», —
Так мне друзья сообщали.
«Есть у ней милый другой», —
Карты цыганки сказали.
Милый тут вынул кинжал,
Низко над Олей склонился.
Оля закрыла глаза,
Труп ее в воду свалился.
Тело нашли рыбаки —
Вниз по реке оно плыло.
Надпись была на груди:
«Олю любовь погубила».
Ах, рыбаки, рыбаки,
Тайну зачем вы открыли?
Лучше б по волнам реки
Труп ее в море пустили.
Шут