Лучший друг

Он задержал на нём взгляд, насколько это было возможно, и уже собирался сесть с краю возле прохода, у него уже выработалась привычка в школе стараться не привлекать к себе внимания и всегда располагаться максимально на периферии, будь то класс или столовая. Но вдруг этот парень неожиданно крикнул ему, прервав своё «выступление» на полуслове:

— Эй, ты же из 103 группы?

— Эээ… Да, — ответил он, взволнованно, чувствуя внутри себя какое-то странное ощущение, новое для него.

— Мы тут почти все тоже, так что подсаживайся к нам, — махнул он рукой.

— Хорошо, улыбнулся Андрей и начал пробираться к ним поближе через ряды.

А тот продолжил дальше рассказывать о выпускной вечеринке, которую устроил его друг мажор в каком-то частном загородном доме. Этот друг сильно напился и решил поехать к своей девушке, которая поступила в вуз в другом городе, и даже вызвал для этого такси, но друзья уложили его в комнате на втором этаже спать, закрыв дверь на ключ. Проснувшись посреди ночи, парень решил завершить начатое, но, не сумев открыть дверь, попытался выбраться через окно, расположенное довольно высоко. Он связал плед с простыней, одеялом и пододеяльником, конец которого привязал к небольшому плазменному телевизору, стоявшему на тумбочке рядом и весил от силы килограммов пятнадцать. В результате друг сломал ногу, да ещё получил сотрясение мозга от прилетевшего «непонятно откуда» телевизора. На следующее утро, когда он уже лежал в больнице, к нему приехала его девушка, так что в каком-то смысле его план удался.

Вся эта история сопровождалась смехом и восхищёнными взглядами. Ребята завидовали тому, что он живёт как в молодёжной комедии, а они — как в депрессивном, скучном советском черно-белом кино. Но в глубине души они надеялись на скорый «переезд» или кардинальную смену декораций, и что дружба с этим красивым и весёлым парнем обязательно ускорит эти изменения.

Андрей не очень внимательно слушал его, потому что любовался им, приоткрыв рот как загипнотизированный. Поэтому тот обратил на него внимание и добродушно поинтересовался, внезапно прервав свой рассказ:

— А тебя как зовут?

— Меня? Андрей.

— Будем знакомы, Андрюха, — радушно бросил он и продолжил выступление, глядя то на одного, то на другого зрителя, ловившего каждое его слово и готового выдавать ту реакцию, какую требовало повествование: то удивление, то смех, то заинтересованность.

Андрей никогда раньше не видел таких ребят. Он как будто светился изнутри, и люди тянулись к нему, как мотыльки в тёмную ночь.

«Как будто он соткан из тёплого света», — подумал он.

Пока Андрей слушал его, то всё меньше понимал, как он раньше мог жить без этого необычного и притягательного человека, и всё больше удивлялся тому, какое странное чувство он переживает в этот момент. Это чувство было таким живым и настоящим, таким естественным. Его не нужно было как-то объяснять, оно было ярким, самодостаточным и всеобъемлющим. Это чувство захватывало полностью.

* * *

На втором курсе в университете проходило психологическое тестирование, проверив результаты которого, психолог решил встретиться и пообщаться с несколькими студентами с разных курсов, чьи ответы его заинтересовали.

Андрей попал в их число, поскольку его ответы оказались не совсем типичными по сравнению с остальными.

Встречи проходили на кафедре психологии в маленьком уютном кабинете. Каждому из числа отобранных была назначена встреча на определённое время, а на саму беседу выделялось по полчаса.

— Вы пишите, что самое главное — это дружба. Указываете это несколько раз. Прямо… акцентируете на этом своё внимание, — сказал мужчина лет пятидесяти, похожий на полковника Сандерса с логотипа KFC.

Он рассказал Андрею, что пишет какую-то научную работу, поэтому и договорился с университетом о выделении времени, а в благодарность пообещал предоставить интересные результаты, которые могут существенно повысить успеваемость.

— Да, все правильно, — ответил Андрей.

— И Вы также пишете, что у Вас нет друзей, верно? — с усмешкой спросил психолог.

— Да, друзей нет, но я надеюсь, что они появятся… — он поискал слово, чтобы выразится точнее, — надеюсь, что я их найду, — добавил он со скромной улыбкой.

— А как Вы их собираетесь найти? — с интересом поспешно спросил мужчина.

У него самого друзей никогда не было. Он не терпел критики, и как только кто-то в чем-то был с ним не согласен, навешивал на него ярлык умственно отсталого, после чего часами мог перечислять его психологические отклонения, которые он диагностировал по одному негативному комментарию.

Общался он только со своими «синими чулками» — забитыми и послушными студентами и аспирантами, которых собирал на своей психологической кафедре маленького коммерческого вуза. В основном, это были страшненькие забитые девочки и запуганные мальчики, которые боялись даже глаза поднять. Таких он сразу идентифицировал и «замечал» в них «способности» к психологии.

Только такие соглашались терпеть его постоянные выволочки за малейшее несогласие. Состав этого клуба постоянно менялся, потому что даже их хватало ненадолго.