Лучший друг

— Да, там сейчас пожарные машину вашу убирают. Видимо, топливный насос потёк… а батя твой завёл её, ну и… А мать тоже там была, убежать не успели…

Андрей уловил странную черту в его образе, которой раньше никогда не замечал — он вёл себя как ребёнок. То засовывал, то вытаскивал руки из карманов, шаркал ногой, шарил глазами.

«Странно сообщать человеку о смерти родителей, при этом вести себя, как ребёнок…»

Андрей хорошо знал, что на плохие новости обязательно надо реагировать, а, если вести себя так, как ему хочется, то есть, к примеру, равнодушно пойти смотреть телевизор дальше, то люди начнут сердиться. И раз всё так удачно сложилось, что, похоже, все считают это несчастным случаем, то почему бы не вести себя соответствующе…

Опустив голову, он постоял немного, примерно с полминуты, думая, как поступить дальше. Мужик молча стоял рядом. Он тёр рукой то лоб, то виски, то нос, видимо, не зная, пускать ему слезу или нет, но на всякий случай держал руку в нужной области.

Андрей поднял голову и потянулся к куртке, висевшей на вешалке.

— Пойдёмте.

— Да, да, пойдём, давай! — затоптался на месте мужик.

На пожарище уже была полиция и скорая. Тел родителей внутри гаража не было. Человек двадцать зевак стояли рядом, и те, кто пришли первыми, шёпотом, отворачиваясь, пересказывали подошедшим о том, в каком виде вытащили два тела. Те вздёргивали испуганно брови и прикрывали рот рукой, как будто заглушая подступающий к горлу крик.

Один из помогавших пожарным мужиков отвёл в сторону полицейского, записывающего что-то в большую амбарную тетрадь, и указал на Андрея.

Тот сразу подошёл, заглянул ему в глаза и, оценив его состояние, как удовлетворительное, попросил сесть вместе с ним в машину, стоявшую рядом.

Когда они уселись, он стал расспрашивать его:

— Так, ты вообще как?

— Ну… — максимально неопределённо отреагировал Андрей.

— Ну, понятно, да, — с деловым сочувствием быстро закивал головой он. — Ты сейчас их данные сможешь сказать: имя, фамилия, отчество, год рождения, место рождения?..

— Только имена, — ответил он после небольшой паузы.

И удивился тому что, прожив бок о бок с родителями восемнадцать лет, не знает о них ничего, кроме полного имени.

— Ага, ладно, давай имена, я тебя сейчас не буду особо трогать, но завтра надо будет все данные, хорошо? — Полицейский расположил тетрадь на передней панели таким образом, чтобы было удобнее писать.

Андрей рассказал ему всё, что смог вспомнить, и все обстоятельства, в курсе которых был: отец ушёл утром ремонтировать машину, позже пришли они с матерью, вместе. Она долго выбирала картошку, поэтому он решил уйти домой, чтобы вернуться позднее и помочь маме донести пакеты до дому, через час-полтора постучался этот мужик и сообщил ему печальную новость.

Потом полицейский спросил, как он вообще себя чувствует и к кому собирается идти, потому что оставаться одному в подобных обстоятельствах нельзя, но Андрей спокойно ответил, что сможет позаботиться о себе. На полицейского это произвело впечатление: он помолчал, а потом, пожав плечами, предложил подвезти его хотя бы до дома.

Вечером он снова почувствовал голод и решил перекусить. Денег у него не было, а рыться в документах и искать заначки не хотелось, поэтому он взял на кухне пакет, надел куртку, вышел из дома и направился в сторону гаража. Ящик с картошкой в дальнем углу, как и всё остальное, сильно обгорел, но не развалился. Андрей подошёл к нему, открыл крышку и отгрёб угли, затем под слоем полностью сгоревших картофелин обнаружил целые. Он разломил одну из них — внутренность была жёлтой и бархатистой. Понюхал — пахло вкусно. Откинув ещё тёплую картофелину в сторону, он начал набивать пакет. С целым пакетом в несколько килограммов он зашагал домой. Голод давал о себе знать урчанием в животе. Настроение было хорошее: не пришлось идти просить деньги у соседей, и об ужине позаботился.

«Это, наверное, будет мой первый самостоятельно приготовленный ужин», — подумал он.

У соседнего подъезда Андрей заметил в сумерках мужчину, того самого, который принёс ему новость.

— Андрюха, чо это… ты как? — хрипло спросил он.

— Спасибо, хорошо, — приветливо ответил он, — пойду картошку жарить. Приятного вечера!

— Ага…

Мужчина в некотором замешательстве посмотрел ему вслед и молча затянулся.

* * *

Они начали тяжело дышать.

— Подожди, а вдруг войдёт кто-то.

— Так…

Он встал и сдвинул диван, на котором она лежала, в сторону, заблокировав таким образом дверь.

— Во, вот так, — показал он на дверь и вернулся обратно к ней.

До этого ему из шкафа были видны только их ноги, теперь же они полностью находились в поле его зрения.

По их раскрепощённости было понятно, что они делают это не в первый раз. Они не играли, не торговались, они наслаждались самим процессом.

От напряжения Андрей сильно вспотел, одежда пропиталась потом. Он изо всех сил старался сдерживать дыхание, но, когда казалось, что он вот-вот потеряет сознание, с трудом, тихо выдавливал из лёгких воздух, а потом аккуратно набирал обратно, боясь издать малейший шум.