Лучший год в истории кино. Как 1999-й изменил все

«Бойцовский клуб» не стал бестселлером, когда вышел первый тираж в твердой обложке – было продано меньше 5 тысяч экземпляров. Но еще до его появления на полках гранки романа попали в руки продюсерам Россу Грэйсону Беллу и Джошуа Донену, последний из которых спродюсировал нуар Стивена Содерберга «Там внутри». Белла оттолкнуло насилие в книге, но он не бросил чтение и добрался до главного разоблачения «Бойцовского клуба»: страдающий бессонницей рассказчик и есть Тайлер Дерден, и по ночам он, сам того не понимая, возглавляет рейды армии Бойцовского клуба на клиники косметологии, где добывает человеческий жир – поначалу чтобы делать мыло, а потом и изготавливать взрывчатку. В конечном итоге орда последователей Тайлера начинает заниматься все более жестокими деяниями. «Когда добираешься до этого поворота, приходится переосмыслить весь предыдущий текст, – делится Белл. – Я так разволновался, что уснуть не мог». Белл решил сделать «Бойцовский клуб» своим первым продюсерским проектом и нанял неизвестных актеров для читки вслух, чтобы медленно разобрать книгу и заново собрать ее по частям. Он послал результаты трудов Лоре Зискин, которая спродюсировала «Красотку» и теперь возглавляла Fox 2000 – подразделение, занимавшееся (относительно) среднебюджетными проектами. По словам Белла, послушав в дороге пятьдесят минут читки «Бойцовского клуба», Зискин наняла его в качестве одного из продюсеров фильма. «Я не знала, как сделать из этой книги фильм, – говорила Зискин, купившая права на экранизацию за 10 000 долларов. – Но подумала: кто-то да должен знать».

Зискин дала экземпляр книги Паланика Дэвиду О. Расселлу, но он отказался. «Я прочитал и ничего не понял, – говорит Расселл. – Очевидно, читал я не очень внимательно». Но был режиссер, который определенно понял «Бойцовский клуб». Он был идеальным кандидатом – человеком, который смотрел на мир через те же слегка проржавевшие стереоочки[83], что и Паланик; человеком, который мог привлечь подходящих актеров; человеком, который все жидкости организма «Клуба» мог расплескать по экрану красиво. Он и сам не боялся пролить чуточку крови.

«Я рос в особенно странное время в странном месте», – говорит Дэвид Финчер. Он провел детство в округе Марин в Сан-Франциско в шестидесятые и семидесятые, как раз когда ищущие независимости юные режиссеры заполонили округу, бежав из Лос-Анджелеса. Местные жители привыкли мельком видеть Джорджа Лукаса – «он был богатым соседом по улице, купившим и с иголочки отделавшим дом», – как и известных студийных режиссеров вроде Майкла Ритчи и Филипа Кауфмана. «Никто из соседских детей не хотел стать доктором или юристом, – добавляет Финчер. – Все хотели стать режиссерами».

Как и сам Финчер, который начал посещать занятия по кино еще с начальной школы – и в то же самое время впервые испытал отвращение к бюрократии. И к власти. И к неоспоримым правилам любого рода. «Даже в очень раннем возрасте, – говорит он, – я не понимал, почему не могу сам выбирать учебный план. Я просто хотел снимать кино и не понимал, зачем мне учить всю остальную дребедень. И мои родители были не прочь пойти против авторитетов. Они не хотели, чтобы их ребенка использовали». Отец Финчера был писателем и журналистом, а мать – медсестрой в клинике заместительной терапии. Они часто говорили о работе с юным сыном. «Родители почти ничего от меня не таили, – говорит он. – Сразу показали, в каком мире мне предстоит жить».

В начале восьмидесятых Финчер не стал поступать в колледж и устроился к богачу по соседству – на работу в студию Лукаса Industrial Light & Magic, где помогал в создании «Возвращения джедая», а потом снял провокационную рекламу для Американского онкологического общества, в которой реалистичная кукла-эмбрион затягивается сигареткой. Финчеру понадобилось всего несколько тысяч долларов на мрачную шутку, отсылавшую к призрачному «звездному дитя» из «Космической одиссеи», – и так случился первый в его карьере скандал: крупные телеканалы отказались показывать ролик, а табачные компании критиковали его за резкость.

Финчер поставил еще несколько рекламных роликов, а затем вошел в мир музыкальных видео, где создал несколько самых популярных клипов восьмидесятых и девяностых: эпичную вариацию «Метрополиса» – «Express yourself» Мадонны, роскошный «Freedom ‘90» Джорджа Майкла, нуар про месть «Janie’s Got a Gun» группы Aerosmith. И хотя его клипы становились большими хитами на MTV, «люди, работающие в рекламе, и люди, работающие в кино, взаимно не опылялись», как выражается монтажер «Бойцовского клуба» и давний соратник Финчера Джим Хэйгуд. «А клипы и вовсе никто не принимал всерьез». Когда пылкий черно-белый клип Мадонны Vogue увидел свет в 1990 году, его работы уже были более кинематографичными, чем все остальное на малом экране.