Луна убывает

Она обвила руками Ричарда за шею, задыхаясь в неописуемом блаженстве. В этот момент Шарлотта дышала только Ричардом, воспламенялась и таяла в его объятиях, подобно свечке. Мир вокруг рухнул в бездну, растворился в глубине его глаз, за которыми, казалось, больше ничего не осталось. Голова у Шарлотты бездумно кружилась, низ живота наливался тягучим томлением, неизведанным прежде. Рука Ричарда забралась под плотную ткань пиджака, касаясь ее разгоряченной кожи, настойчиво пробираясь к полуобнаженной груди. Шарлотта и сама не заметила, как стала в ответ стаскивать с него рубашку, но Ричард вмиг взял себя в руки и отстранил девушку.

– Твой поцелуй как глоток прохлады в знойный день, – прошептала Шарлотта, млея от экстаза.

– Это означает «да»? – уточнил Ричард, тяжело дыша.

– Я готова пойти дальше, даже отдаться тебе прямо сейчас, – безвольно изрекла Шарлотта, хватаясь за его плечи, как утопающая.

– Только после свадьбы, милая, – наставительным тоном сказал Ричард, отцепляя от себя ее руки. – И я сейчас имею в виду другое, тебе известно что. Согласна ли ты провести со мной вечность? Ты должна сама попросить, таковы мои принципы.

Мысли у Шарлотты путались, но ее однозначно прельщала возможность обрести любовь самого привлекательного в мире мужчины вместо того, чтобы стать игрушкой в руках титулованного развратника. Предложение Ричарда казалось ей стоящим, хоть она и не сознавала последствий в полной мере. Очарованная вампирским магнетизмом, Шарлотта не сообразила, что Ричард не сказал ей ни слова о любви.

– Да, я прошу тебя превратить меня в вампира. – Ее губы дрогнули и произнесли те слова, что он ждал.

Жребий был брошен. Ни единой эмоции не отразилось на каменном лице Ричарда, когда он осведомился:

– Ты будешь слушать меня как своего создателя и никогда не упрекнешь в том, что я лишил тебя человеческой жизни?

Шарлотта покорно закивала, как китайский болванчик, желая угодить любимому. Ричард протянул руку и распустил ей волосы, собранные на затылке. Каштановые локоны рассыпались под его пальцами шелковистой волной, отливая медно-красным при скудном освещении из окна, за которым шелестел дождь.

– У тебя необыкновенный цвет волос и губы на вкус, как вишневый ликер. Могу я звать тебя Черри? – льстиво произнес Ричард, пожирая ее взглядом.

Шарлотта снова кивнула и прильнула к его широкой груди. Ей не хотелось терять волшебство этого мгновения, когда они вдвоем отрезаны от всего мира стеной дождя и затеряны в сумраке заброшенных руин.

– Тебе придется умереть для своих родных, иначе они тебя не отпустят, – рассуждал Ричард, обнимая ее открытые плечи. – Мы инсценируем твою болезнь, затем скоропостижную кончину. Доверься мне, Черри, я все устрою. Я должен укусить тебя трижды в течение месяца, затем перелить немного своей крови. И ты переродишься в высшее существо, бессмертное и почти всемогущее. Предлагаю не тратить зря время и начать прямо здесь и сейчас. Сегодня полнолуние, оно дает вампирам силу для великих свершений.

– Куда вампиры кусают своих жертв? – спросила Шарлотта, остановившимся взглядом созерцая нескончаемый ливень за окном.

– Самое приятное место – шея, – сказал Ричард и приник губами к ямке между ее ключицами. Он переместился чуть выше, отыскал самое чувствительное место сбоку, где под кожей пульсировала голубоватая вена, и запечатлел там поцелуй, долгий и алчущий.

Шарлотта ощущала, как сильно Ричард хочет большего, и сама желала того же – утолить его голод, а заодно и свой. Стать частью кого-то непостижимого, его собственностью, кровью в его венах, заставить его холодное сердце биться быстрее.

– О, твоя кожа здесь на ощупь как атлас, – простонал Ричард и с усилием оторвался от ее шеи. – Но так пока нельзя, твоя родня заметит ранки на шее, их появление трудно объяснить. Придется сюда, – он взял руку Шарлотты и жадно воззрился на сгиб ее локтя. – Не бойся, Черри. Больно будет совсем чуть-чуть, а затем – невероятное наслаждение. И вечная жизнь со мною как награда.

– А я и не боюсь, – произнесла Шарлотта хриплым от волнения голосом и смущенно откашлялась.

– Я буду нежен, – пообещал Ричард и, не теряя времени, наклонился и погрузил клыки под ее кожу.

С губ Шарлотты сорвался болезненный стон, она зажмурилась и спрятала лицо на груди у Ричарда. В ушах шумел дождь, а в висках отчаянно стучал пульс, пока кровь постепенно покидала ее вместе с жизненной силой. Вскоре рука онемела, и Шарлотта перестала ее чувствовать. Тело сделалось будто бы чужим, ватным, она уже не владела им. Шарлотта соскальзывала в сладкий туман, самозабвенно и безвозвратно, в ее венах вскипала эйфория. Разум стала мягко укрывать бархатистая тьма, пока девушка не услышала над ухом обеспокоенный голос Ричарда:

– Черри, очнись!