Луна, упавшая с неба. Древняя литература Малой Азии

…Если пойдешь в Нижний Мир, Солнечное Божество,
То моему ты тогда богу сказать не забудь[176]
То, что услышишь сейчас от Кантуцилиса ты.

Как родила меня мать, ты меня, боже, растил,

Дал мне веревку, чтоб я сбиться с пути не посмел.[177]
Ты средь хороших людей, боже, меня воспитал.
Ты научил меня, что делать мне в трудные дни.
Стал я слугою души — сердца слугой твоего;
Так Кантуцилиса ты верным слугою назвал.
В детстве своем я не знал милости, боже, твоей,
Боже, тогда я еще мудрости не понимал.

Вырос когда, я узнал мудрость и милость твою.

Если я клялся тобой, клятвы я не нарушал.
Пищу святую твою — пищу, что не для меня,
Я для тебя оставлял. Не прикасался я к ней.
Тело свое никогда, боже, я не осквернил.

В хлеве быка от тебя, боже, я не утаил,[178]

Как и в загоне овец не утаил от тебя.
Был я умерен в еде — часто не ел я совсем!
Был я умерен в питье — не пил[179] я часто совсем!
Можно ль здоровье вернуть, боже, по воле твоей?
Можно ль мне силы вернуть, боже, по воле твоей?

К смерти привязана жизнь. К жизни привязана смерть.

Вечно никто не живет. Годы для нас сочтены.
Если же вдруг человек вечно живущим мог стать,
Мы б не боялись болеть, смерть не грозила бы нам!

Сердце и душу свою ты мне, о боже, открой!

Боже, мой грех обличи, чтобы его я признал!
Ты мне во сне расскажи,[180] боже, в чем я согрешил!
Сердце свое мне открой. Все мне поведай во сне!
Боже, мой грех обличи, чтобы его я признал!
Скажет оракул пускай о прегрешенье моем,
Или по печени пусть мне нагадают о нем.[181]
Сердце и душу свою ты мне, о боже, открой!
Боже, мой грех обличи, чтобы его я признал!

Волю свою мне открой! Свой приговор измени!

Боже, не вижу тебя! Смилостивься надо мной!
Я истомился, молясь, но безответна мольба.
Только уходит беда, новую шлешь ты взамен!

Пусть же, мое божество, сердце смягчится твое!

Дай избавленье, мой бог, ты от несчастий моих!
Солнечный Бог, ты велик! Предки могучи твои!
Боже, родили тебя некогда Син и Нингаль!
Твой Кантуцилис, слуга, милости просит твоей.

Солнцу пою я хвалу. Я, Кантуцилис, молюсь!

Я непрерывно молюсь. Пусть же услышит мой бог!
Жертвы тебе приносил в прежние я времена,
…Ты мне богатство давал, силу давал мне тогда!

Жертву тебе приношу я, Кантуцилис, теперь!

Держит торговец весы перед тобою[182] — и лжет!
Но неужели тебе я неугоден, как он?
Чем я обидел тебя, Солнечное Божество?

Из-за болезни моей дом мой стал домом тоски,

Из-за печали моей им тяготится душа —
Кровлю худую пробьют слезы, как капли дождя.
Словно я годы уже — десятилетья болел,
Выросла в сердце печаль, стал тяжелее недуг.
Должен признаться тебе в этом, мое божество!

Ночью в постели томлюсь. Сладкого сна не видать!

К ложу ночному тогда вести дурные идут.
Бога-Защитника мне мощного в помощь впряги!
Раз до рожденья еще ты начертал мне болезнь,
То почему не сказал через оракула мне?

Перед тобой, божество, я о пощаде молюсь!

Боже, услышь ты меня и от несчастий избавь!
Царский дворец омрачить бедами я не хочу!
Пусть же несчастье мое не оскорбляет людей!
Те, кому делал добро, молятся ли за меня?
Ты как отец мне, как мать![183] Кроме тебя, божество,
Матери нет и отца, нет никого у меня!..