Луна в Водолее

Да, если от богопротивного сексуально-религиозного бреда женщине удалось избавиться, то посеянные Лукавым полновесные зёрна ревности неудержимо тронулись в рост: действительно! Чтобы, схоронив друга, Лев Иванович не запил по чёрному на несколько дней, такое можно представить только в одном случае — нашлась утешительница! В этом ужасном Великореченске на пути стареющего астролога встретилась молодая красивая стерва — напрочь лишённая каких бы то ни было нравственно-религиозных устоев! Одним словом — шлюха! Да, но Лёвушка?.. а что — Лёвушка! Конечно — растаял! Какой седобородый мужик устоит, если его поманит тридцатилетняя женщина? А ведь молодые нынче — вообще: ради денег пойдут на всё! Небось, проведала, что Лев Иванович своей дьявольской астрологией очень прилично зарабатывает — и вцепилась в него всеми своими отбеленными зубами?! (Тьфу! Тьфу! — чтобы они у неё почернели, раскрошились и выпали! Чтобы мерзавка знала, как зариться на чужих мужей!)

Конечно, пожелание очень далёкое от христианского смирения, но если проснулась ревность — смирению места нет. Такие высокие замыслы — плотскую связь с мужчиной преобразовать в духовный союз — и после нескольких лет мучительного труда, когда, казалось, желанное будет вот-вот достигнуто, извольте радоваться! Является Враг и одним небрежным жестом с лёгкостью разрушает всё, выстроенное (выстраданное!) Марией Сергеевной — живописуя её внутреннему взору дьяволицу-разлучницу. Всю — от кончиков волос до ногтей на мизинцах ног — сочащуюся бесовской похотью! Словом, вселенскую блудницу! Её маловера Лёвушку затягивающую в пучину немыслимого разврата! Нет! Невозможно! Для спасения мужа необходимы решительные меры! В Великореченск! Срочно! Не откладывая ни на минуту!

Мгновенно вспыхнувшее желание немедленно отправиться на «спасение» своего беспутного Льва оказалось настолько сильным, что Мария Сергеевна чуть было не ринулась на железнодорожный вокзал, однако вовремя спохватилась: куда, собственно, в Великореченск? Вернее — к кому? К Валентине? Спрашивается, с какой стати? Если бы на похороны — тогда понятно… а так, ни с того ни с сего… на третий или четвёртый день… а вот и я, здравствуй, Валя, где мой драгоценный Лёвушка? И, главное, где эта стерва-разлучница? Ни фига себе — «апрельские тезисы»!

Мчаться, бежать — стоять! Пасть на колени, молиться — к чёрту! На вокзал, на ближайший поезд — в Великореченск! Лёвушка, Валентина — стоп! А вдруг да — именно из-за Валентины? Вдруг да она и есть та самая дьяволица-разлучница? Ах — только что овдовевшая? Вздор! Всякий невоцерковлённый всегда горазд на любые мерзости! Хоть на свальный, хоть на содомский грех! О, Господи! И как только не истощилось Твоё терпение? Особенно — в наши дни? Когда развратничают — не скрываясь? Когда даже Церковь — прости меня, Господи! — за небольшую мзду не только разводит, но и повторно венчает грешников? Притом, что Христос заповедал яснее ясного — никаких разводов! Что соединено на небе, не может быть разделено на земле!

Вопреки здравому смыслу подумав о Валентине как о возможной разлучнице, Мария Сергеевна потеряла и те жалкие остатки душевного спокойствия, которые у неё до сих пор сохранялись: в Великореченск! Не откладывая ни на секунду! И что же? Действительно — к Валентине? К этой, как выяснилось, злодейке-разлучнице? Но почему, собственно, выяснилось? Господи, помоги! Открой мне — что делать? Как непутёвого, сластолюбивого Лёвушку вызволить из тенет похотливой великореченской паучихи? Которая его, несомненно, съест! Высосет, как из мухи, все соки и выбросит никому ненужную хрустящую шелуху — отвали, дескать, глупенький! Да! Спасать необходимо немедленно! Ведь все невоцерковлённые женщины — паучихи! А воцерковлённых-то — по нынешним временам! — много ли их осталось? Лично она, Мария — даже из прихожанок отца Никодима! — сколько могла бы насчитать таких? Пять-шесть — не больше! А скорее всего — и меньше! Ходят, понимаешь ли, причащаются, ставят свечки — а в глубине души? Особенно те, которые помоложе? Все сучки, все паучихи — только о мужиках и думают! Во-первых: как бы затащить в постель — а главное: пристроиться поудобнее и сосать, сосать…

…нет! Будь бы её воля, она бы таких — внешне воцерковлённых — в случаях прелюбодеяния… не убивала бы… нет, конечно… но, прежде чем простить этот смертный грех, нещадно секла плетьми! Прямо — в храме! На глазах у всех прихожан! До гола раздевала, раскладывала на амвоне — и секла бы до посинения! Чтобы эти бесстыжие твари каялись потом не притворно! На собственной шкуре почувствовав пагубность греха, плакали бы настоящими слезами!

(Вообще-то Мария Сергеевна не являлась настолько жестокосердной женщиной, чтобы получать удовольствие, созерцая свирепые бичевания грешниц, но если не существовало другого средства спасти их от адских мук?.. Если без бичеваний они не способны покаяться до такой степени, чтобы перестать зариться на чужих мужей?.. Перестать быть паучихами?)