Луна Верховного

– Я сам проверю, – обещает он. – Как раз этим занимаюсь.

Я закусываю губу, чтобы не расхохотаться в голос. Мари, свали уже отсюда по-хорошему! Иначе умрешь от зависти. От той нежности, от страсти, что дарит мне истинный.

Ладони лихорадочно блуждают по его спине. Я хочу прижаться к нему крепче. Хочу впаяться в него. Люблю…

Мой.

Истинный.

Мой крик тонет в гуле самолета, мир разлетается в пыль, чтобы собраться заново рядом с ним. Только рядом с ним.

Нам положено быть в креслах, но мы остаемся в постели: Рамон опирается на спинку, подтягивает меня к себе, усаживает на колени. Нарушаем технику безопасности, как можем. Мы снова сплетаем свои пальцы, ладонь к ладони. Наш жест.

– Так о чем ты хотела спросить?

– О твоих родственниках. Я должна знать, к чему мне нужно готовиться.

На этот раз мне не пришлось выпытывать информацию из Рамона: он охотно рассказывал обо всем и обо всех. Начиная от своего брата и заканчивая племянниками.

Брат, по его словам, был похож на Доминика. Властный, но справедливый, и за свою стаю порвет любому горло.

– Из недостатков у него немного странное чувство юмора. Не такое как у меня.

Я скептически приподняла бровь.

– Прости, но тебя нет чувства юмора.

– Есть, – нахмурился Рамон. – Просто я редко его показываю. Верховным старейшинам юмор не к морде.

– Ух ты! И правда есть!

Второй шла Сиенна. Про нее мне было особенно интересно, хотя бы потому что они с Рамоном бывшие. Но божественный не вдается в детали, говорит только, что она достойная первая волчица. Если брат достаточно спокойный, то Сиенна бывает вспыльчивой, но быстро остывает. Она сделала и делает много всего для стаи. Очень любит свою семью.

– У них не договорной брак, как это часто бывает среди вервольфов. Микаэль и Сиенна влюблены друг в друга. Ты это сама увидишь. Еще есть моя мама…

Три часа пролетают, как один миг. Быстро по сравнению с прошлым перелетом, но дело даже не в этом. Мы прилетаем в столицу быстрее, чем мне хочется, а значит, близится встреча с родственниками и расставание с Рамоном. Может, поэтому я не особо рассматриваю город, хотя он, бесспорно, красив. С узкими старинными улочками, с выложенными брусчаткой тротуарами, великолепными барельефами на домах, явно представляющими историческую ценность. Если Крайтон урбанистический, современный город, то Вилемия оказалась будто из прошлого. Только наличие светофоров с электронными табло, огромное количество машин и неоновых вывесок позволяло понять, что мы по-прежнему в нашем веке, а не путешествуем во времени.

Моя голова занята исключительно нашим с Рамоном разговором в самолете.

– Тебе нужно будет принести клятву верности Микаэлю, – предупредил меня он.

– Зачем?

– Она свяжет обязательством не только его, но и всю стаю. Ты станешь своей. Частью стаи.

– Ты не доверяешь брату?

– Напротив. Ему я доверяю даже больше, чем себе. Более ответственного вервольфа я не встречал. Это стая, в которой я вырос. Если попрошу, они сделают для меня все. – Он обнял меня и поцеловал в макушку. – Но, nena, я верил, что на моем острове тоже безопасно. Поэтому хочу перестраховаться. Во всех смыслах.

Перестраховаться – это хорошо, потому что мы отвечаем за нашу дочь, а ею я рисковать не стану.

Впрочем, известную на весь мир достопримечательность – башню святого Петра, которую украшали большие часы – не заметить я не могла. Ее было видно за пару кварталов, и я так засмотрелась на нее, что не обратила внимание на то, что машина остановилась. Как оказалось, лишь для того, чтобы дождаться, пока откроются кованые ворота.

За ними оказалась огромный парк, озеро и великолепный дворец на холме. Домом это трехэтажное белоснежное великолепие, раскинувшееся на два крыла, назвать было сложно.

– Дворец? – выдохнула я. – Парк? Я не брежу?

– Подарок королевы Паулины Второй моему прапрадеду.

– То есть, это территория твоей стаи? В черте города?

В Крайтоне все территории вервольфов были за городом, а тут стая, живущая в столице!

– Они единственные удостоены такой чести.

– Это невероятно!

Рамон слабо улыбается, я чувствую его напряжение, пока мы приближаемся ко дворцу. По пути я замечаю несколько домов поменьше, но они тоже достойны королей. Территория стаи ухожена и больше похожа на человеческие парки, чем на волчьи леса. Идиллия.

– Рамон, если здесь так безопасно, почему ты сразу не привез меня сюда?

Верховный плотно сжал губы и нахмурился. Признак того, что тема для него болезненная – я уже научилась различать его настроение.

– Мы плохо расстались.

– С братом?

– Со всей стаей.

– Из-за чего?

Он сжимает мою ладонь: хорошо, что за рулем водитель, и у нас есть возможность побыть наедине. Пусть даже на заднем сиденье автомобиля.

– Из-за моего решения стать верховным старейшиной.

Теперь хмурюсь я:

– Они не поддержали твое решение?

– Они хотели, чтобы альфой стал я.

– Даже брат?

Быть альфой почетно. Это ответственность, но и большие возможности, власть. Но ответ Рамона меня удивляет:

– Особенно он. Вот мы и на месте.