Луна за моей дверью

Я смотрю в дверной глазок. Дверь квартиры напротив открывается, и оттуда выходит молодая мамочка. В кои-то веки без ребенка. Чипо смирно сидит в коридоре квартиры. Мамочка закрывает дверь, кладет ключ под коврик и сбегает вниз по лестнице. Если бы моя мама была здесь, она попросила бы ее быть поосторожнее.

Я иду в гостиную. Включаю телевизор. «Жизнь прекрасна» еще не начался, но показывают повтор «Друзей». Маме они нравятся. Свернувшись в клубочек на кресле под шерстяным пледом, я думаю, что Рэйчел — красавица, а Росс — везунчик. Я тоже везунчик. Яро и Сидони скоро вернутся. Яро приготовит омлет. Сидони уедет, но продолжит заниматься Space Poop Challenge, а я буду звонить ей по скайпу. Да и Чипо, в отличие от кота, живой, хоть и поселился в квартире напротив.

Я открываю «Критику чистой математики» на самой лучшей, двести тридцать шестой странице.

Может быть, это именно оно — ощущение счастья.

Алистер

Я просыпаюсь не в своей кровати. В гостиной темно. Мамой больше не пахнет, но глаза выедает другой запах. Экран телевизора не горит, и люстра тоже.

Я слышу, как Чипо не переставая лает в соседней квартире. В детективах это всегда означает, что что-то не так. В квартире убийца. Обычно, когда пропадает электричество, мама выходит проверить, у нас это или во всем районе.

— Не волнуйся, мам, я посмотрю, что происходит.

Я приближаюсь к глазку входной двери, но в него ничего не видно, кроме серой тьмы. Отвратительно пахнет, мне трудно дышать, но не так, как во время панической атаки, скорее, как в тот раз, когда мама заставила меня выкурить целую сигарету, чтобы я понял, как от них становится плохо. Фигура А — прямоугольник, в котором соотношение большей и меньшей сторон равно золотому числу. Его также называют золотым прямоугольником. Золотое число равно сумме квадратного корня из пяти и единицы, поделенной на два, что составляет 1,618 (если округлить до третьего знака после запятой). Золотое число также равно порядковому номеру года в девятнадцатилетнем лунном цикле.

Мне все еще трудно дышать. Математика тут не поможет, это из-за дыма. А как говорила мама, дыма без огня не бывает. В доме пожар.

Я открываю дверь, и серое облако едва не сшибает меня с ног. Я захлопываю дверь, чтобы запереть ее, и иду на кухню — нужно намочить тряпку, которую я прикладываю к лицу и завязываю узлом на затылке. Наверное, я похож на гангстера из какого-нибудь вестерна, если не обращать внимания, что на ткани рисунок из уточек. Но даже гангстеры могут быть спасателями, и я готов спасти свой скафандр. Для этого мне нужна холодная голова. Мама так говорит, когда ей нужно решить какую-то проблему, но она не знает, с какой стороны к ней подступиться.

Мой скафандр лежит в целости и сохранности у меня на кровати. Я отношу его в ванную и поливаю водой из душа. Может быть, он и огнеупорный, но, поскольку уверенности в этом нет, вода — лучший способ спасти его от пламени.

Вернувшись к двери, я колеблюсь, слыша, как лает Чипо. Рассердилась бы на меня мама, если бы я оставил собаку здесь? Едва я успеваю задаться этим вопросом, как уже знаю ответ.

Мама так любила кота, что не захотела с ним расставаться. Похороненный в ящике для цветов, он ничем не рискует, но Чипо сумел завязать крепкие узы дружбы с мамой с тех пор, как она умерла и он стал ее обнюхивать. Собаки так знакомятся и выражают симпатию. Чипо обожает маму, и это, несомненно, взаимно. Я делаю глубокий вдох, прежде чем открыть дверь и как ураган пронестись по лестничной клетке, чтобы выпустить его на свободу. Если бы Яро был здесь, он бы наверняка сказал «черт, черт, черт, черт». Дверь соседней квартиры заперта, и найти ключ под ковриком, держа под мышкой шлем, а в руках — скафандр, не так-то просто.

Есть, я достал ключ! Я сгибаюсь пополам, чтобы вдохнуть снизу чуть более чистого воздуха, и свободной рукой на ощупь отпираю дверь — полный оборот одного ключа и пол-оборота другого.

Чипо мечется, но, когда я наклоняюсь, чтобы взять его на руки и выпустить, он пятится. Может быть, эмоции у животных работают так же, как у людей?

Страх заставляет либо нападать, либо бежать. Чипо, очевидно, выбрал побег, но я должен быть осторожен: он способен перейти в нападение в любой момент.

Я подхожу ближе, он снова отступает. Мой скафандр зацепился за мебель в коридоре, и я останавливаюсь. К счастью, он прочный и его не так-то просто порвать, но я не знаю, как быть. Чипо, тяжело дыша, смотрит на меня.

Может быть, он пытается мне что-то сказать, но я не учился говорить по-собачьи, такому даже в ютубе не учат.

От дыма щиплет глаза, пересыхает во рту, и я кашляю. Если Чипо хочет остаться здесь, он имеет на это полное право. А мне нужно спасать скафандр, поэтому я ухожу.

— Эй! Пусти!

О нет, он его порвет! Почему он это делает? Чипо вцепился зубами в штанину моего скафандра и тянет изо всех сил, продолжая пятиться. У меня даже нет скотча, чтобы починить скафандр, если он порвется.

Я отталкиваю Чипо ногой, но из-за дыма уследить за ним сложнее. Маска ковбоя больше не защищает, и мои легкие начинают гореть.