Лунная Моль и другие рассказы

И все же, к счастью или к несчастью, какой у него выбор? Подчинись – или тебя деклассифицируют. Разве это выбор? Он мог, конечно, заполнить форму и опустить ее в ящик для жалоб и предложений, как порекомендовал Федор Мискитмен со свойственным ему отсутствием чувства юмора – хотя, возможно, в шутку. Люк зарычал от отвращения. Через несколько недель он получил бы распечатанную отписку с одним из заранее сформулированных ответов, отмеченным каким-нибудь помощником секретаря или младшим исполнительным работником: «Ситуацию, которую вы упомянули в своем ходатайстве, уже изучают ответственные должностные лица. Благодарим вас за внимание». Или: «Ситуация, которую вы упомянули в своем ходатайстве, носит временный характер и может измениться в ближайшее время. Благодарим вас за внимание». Или «Ситуация, которую вы упомянули в своем ходатайстве, является следствием соблюдения установленных правил и не подлежит изменению. Благодарим вас за внимание».

Люку пришла в голову новая мысль: приложив усилия, он мог бы добиться повышения статуса… Как только эта идея возникла, он отверг ее. Он был уже не молод; слишком многие стремились взобраться по иерархической лестнице Организации. Даже если бы он хотел состязаться с ними…

Очередь медленно двигалась вперед. За спиной Люка низенький толстяк пыхтел под тяжестью толчкового плунжера «Велстро». К потному лбу его круглого лица прилип локон бежевых волос. Розовые губы толстяка сжались сосредоточенным колечком, взгляд сохранял нелепую серьезность. На коротышке был довольно-таки красочный наряд: розовый с коричневыми нашивками комбинезон, оранжевые высокие башмаки и синий берет с тремя оранжевыми помпонами – из тех, что любили носить техники подразделения «Велстро».

Разница между раздраженно поникшим Люком Грогачем и этим круглолицым коротышкой в разноцветном комбинезоне была настолько фундаментальна, что их взаимная неприязнь казалась неизбежной. Выпуклые светло-карие глаза коротышки остановились на лопате Люка, после чего задумчиво опустились к запыленной куртке и грязным штанам. Толстяк отвел глаза.

«Далеко пришлось шлепать?» – злонамеренно спросил его Люк.

«Нет, недалеко», – ответил круглолицый сосед.

«Работаем сверхурочно, а? – подмигнул Люк. – Нет ничего лучше показухи, начальство только радуется – не так ли?»

«При чем тут это? – с достоинством возразил толстяк. – Мы закончили работу. Зачем тратить половину завтрашней смены вместо того, чтобы выполнить пятиминутное поручение сегодня?»

«А я знаю, зачем! – многозначительно изрек Люк. – Чтобы подставить другому ногу, вот зачем!»

Губы круглолицего толстяка подернулись, готовые улыбнуться, но в конце концов он решил, что в замечании Люка не было ничего смешного. «Я этим не занимаюсь», – чопорно ответил он.

«Похоже на то, что это тяжелая штуковина», – сказал Люк, заметив, как напрягались пухлые короткие руки соседа, пытавшегося поплотнее обхватить неудобные контуры инструмента.

«Да, – отозвался тот, – тяжелая».

«Полтора часа! – воскликнул нараспев Люк Грогач. – Полтора часа у меня уже ушло на то, чтобы сдать лопату! И все потому, что какой-то чинуша плохо выспался. А нам, работягам на дне, все шишки валятся на голову».

«Я не на дне! – возмутился толстяк. – Я – техник-оператор».

«Какая разница? – пожал плечами Люк. – Все равно мы оба потеряли по полтора часа. Из-за глупости какого-то аппаратчика».

«На самом деле все не так уж глупо, – возразил круглолицый коротышка. – Надо полагать, для внедрения нового правила были основательные причины».

Люк потряс рукоятью лопаты: «И теперь я должен три часа в день задаром таскать лопату по тротуарам туда и обратно?»

Коротышка поджал губы: «Не сомневаюсь, что человек, выпустивший эту директиву, хорошо знает свое дело. Иначе он не занимал бы высокое положение в классификационном списке».

«И кто этот невоспетый герой? – презрительно спросил Люк. – Хотел бы я его встретить! Хотел бы я знать, почему он хочет, чтобы я ежедневно терял три часа свободного времени».

Теперь толстый коротышка смотрел на Люка так, как смотрел бы на таракана в тарелке: «Вы рассуждаете, как нонконформист. Прошу прощения, если мое мнение кажется вам обидным».

«Зачем извиняться за то, что вы не можете исправить?» – Люк пожал плечами и отвернулся.

Перебросив лопату служащему за конторкой, он получил квитанцию. Демонстративно развернувшись на каблуках, Люк засунул эту квитанцию в нагрудный карман круглолицего толстяка: «Возьмите эту бумажку. Лопата вам пригодится раньше, чем мне!»

Люк гордо промаршировал к выходу из склада. Великолепный жест! Однако… Прежде чем вступить на ленту тротуара, Люк задержался. Разумно ли было так себя вести? Круглолицый техник в розово-коричневом комбинезоне вышел из склада, бросил на Люка недоуменный взгляд и поспешил прочь.