Лунная Моль и другие рассказы

Джудиат Рипп молча смотрел на Люка не меньше десяти секунд, после чего неожиданно сел: «Вы – разнорабочий класса D?»

«Совершенно верно».

«Гмм. И вы обратились в Управление закупок и поставок. Вас прислал ко мне Лаймон?»

«Нет. Он вручил мне копию директивы – так же, как это сделали вы».

Обвисшие щеки Риппа утратили лососево-розовый оттенок; губастый рыбий рот директора подернулся усмешкой – ситуация его забавляла: «Конечно, ваше посещение ничему не повредит. Но чего вы надеялись добиться?»

«Я не желаю каждый день таскать чертову лопату на склад и на работу! Я хотел бы, чтобы вы отдали распоряжение, отменяющее это правило».

Бледный рот директора Риппа расплылся в холодной кислой улыбке: «Принесите соответствующее распоряжение, подписанное Паррисом де Викером, и я буду рад выполнить вашу просьбу. А теперь…»

«Вы можете назначить для меня время приема?»

«Приема? – недоуменно спросил Рипп. – У кого?»

«У председателя Комиссии по надзору за коммунальными службами».

«Пфф! – Рипп небрежно махнул рукой. – Убирайтесь отсюда!»

Люк стоял у выхода, украшенного синей мозаикой, и кипел ненавистью к Риппу, Лаймону, Мискитмену и всем мешающим жить чиновникам. Если бы его назначили председателем Совета директоров Организации хотя бы на пору часов – такова была мечта, нередко будоражившая ум Люка Грогача – все они вытянулись перед ним навытяжку, все они ходили бы на цыпочках! Воображение нарисовало перед ним Джудиата Риппа, выгребающего лопатой «жидкие отходы» в то время, как ротационная бурильная машина, шумящая в два раза оглушительнее обычного, забрасывала директора раскаленной пылью и щебнем, сыпавшимися на его длинную шею. Лэйвестера Лаймона нужно было заставить заменять дымящиеся сломанные зубья бурильной головки, орудуя маленьким ржавым разводным ключом, а Федор Мискитмен, перед началом и по окончании каждой смены, должен был бы таскать лопату, разводной ключ и все сломанные зубья головки со склада и на склад.

Погруженный в мстительные сны наяву, Люк не двигался с места минут пять, после чего поднялся по эскалатору на поверхность – здесь, благодаря Брамблбери-парку, ее можно было отчетливо распознать именно как поверхность, а не как один из почти одинаковых подземных уровней. Он медленно прошелся по гравийным дорожкам, но неотвязно тревожившие его проблемы не позволяли Люку любоваться открытым небом. Опять он оказался в тупике. Он больше ничего не мог предпринять. Джудиат Рипп издевательски посоветовал ему проконсультироваться с председателем Комиссии по надзору за коммунальными службами. Но даже если бы каким-то чудом ему удалось напроситься на прием у председателя Комиссии, какую пользу это принесет? Почему бы председатель отменил директиву, очевидно имеющую большое значение? Он мог бы это сделать только в том случае, если бы Люк придумал или даже вообразил какой-то способ убедить Парриса де Викера отдать особое распоряжение, освобождавшее лично Люка Грогача от обязанности выполнять бессмысленное правило…

Люк невесело усмехнулся, вспугнув стайку голубей, ходивших вперевалку по дорожке. Так что же теперь? Обратно в общежитие? Ему разрешалось пользоваться койкой общежития двенадцать часов в сутки, и он еще не полностью исчерпал ежемесячный кредит – ему могли пригодиться оставшиеся купоны. Но Люк не хотел спать. Взглянув на устремившиеся ввысь небоскребы, окружавшие парк, он почувствовал меланхолическое, слегка опьяняющее возбуждение. Небо, чудесное безоблачное небо – открытое, голубое, сияющее! Прохладный ветерок вызвал у Люка мелкую дрожь: в том месте, где он находился, Солнце скрывалось за громадой Лунного терминала Моргентау.