Лунная Моль и другие рассказы

К Тисселю почтительно обратился человек в маске Ярконебесной Птицы: «Я только что закончил строительство роскошной жилой яхты – на ее изготовление ушло семнадцать лет. Ниспошли мне такую удачу и прими это великолепное судно в свое пользование. На борту ждут возможности услужить тебе проворные рабы и приятнейшие рабыни, в погребе много вина, а палубы устланы мягкими шелковыми коврами».

«Благодарю вас! – сказал Тиссель, бодро и уверенно перебирая струны зачинко. – С радостью принимаю ваше предложение. Но прежде всего мне нужна маска».

Изготовитель масок исполнил на гомапарде вопросительную трель: «Считает ли достопочтенный герой образ Победителя Морского Дракона ниже своего достоинства?»

«Ни в коем случае! – отозвался Тиссель. – Мне такая маска вполне подойдет. Пойдемте, взглянем на нее».

Зеленая магия

Просматривая вещи, оставшиеся в наследство от двоюродного деда, Джералда Макинтайра, Ховард Фэйр обнаружил толстую тетрадь под заголовком

«РАБОЧИЕ ЗАПИСИ И ДНЕВНИК

Открывай на свой страх и риск!»

Ховард с любопытством просмотрел эти записи, хотя в своей собственной работе он зашел гораздо дальше идей, на которые Джералд Макинтайр лишь осторожно намекал.

«Пора признать, что существование дисциплин, концентрически окружающих ядро элементарной магии, уже не вызывает никаких сомнений, – отмечал Макинтайр. – Руководствуясь рядом аналогий с белой и черной магиями (см. дальнейшие пояснения), я определил в общих чертах рамки пурпурной магии, а также проистекающего из нее динамического номизма».

Ховард читал, обращая внимание на тщательно составленные таблицы, прогнозы и экстраполяции, трансполяции и преобразования, посредством каковых Джералд Макинтайр формировал свою системологию. В последнее время практическая магия развивалась так быстро, что выкладки Макинтайра, спорные еще шестьдесят лет тому назад, ныне представлялись педантичными и чрезмерно скрупулезными.

«Подобно тому, как для белой магии типичны более или менее безвредные существа, такие, как ангелы, феи, эльфы, инкубы и кикиморы, а черная магия позволяет контролировать демонов, гномов, троллей и ведунов, пурпурная и зеленая сферы отличаются своими характерными порождениями, но их нельзя назвать проявлениями так называемых „добра“ или „зла“ – скорее, они соотносятся с областями белой и черной магий примерно так же, как белая и черная магии соотносятся с основной реальностью».

Ховард перечитал этот параграф. «Зеленая сфера»? Неужели старый Макинтайр заглянул в пределы, не замеченные современными специалистами?

Подозревая, что он пропустил что-то важное, Ховард просмотрел дневник снова и нашел дополнительные намеки и ссылки. Особенный интерес у него вызвала краткая заметка на полях: «Не могу упомянуть о других результатах моих последних исследований, так как мне обещана неизреченная награда за сдержанность».

Заметка была датирована за день до смерти Джералда Макинтайра, последовавшей с наступлением весны, 21 марта 1898 года. Какова бы ни была сущность обещанной ему «неизреченной награды», у Макинтайра оставалось очень мало времени для того, чтобы ею воспользоваться… Ховард Фэйр вернулся к изучению дневника, содержавшего пару предложений, позволявших угадать, словно подсматривая в щель, существование целой неизвестной панорамы. Макинтайр не приводил, однако, никаких дальнейших разъяснений, и Ховард занялся более подробным рассмотрением этого вопроса.

Начал он с применения обычных методов: попробовал пару прорицаний, произвел поиск в стандартных указателях, симфониях, справочниках и формулярах, вызвал демона, демонстрировавшего ранее полезную осведомленность. Все это не привело к успеху. Ховард не нашел никаких непосредственных указаний на какие-либо циклы за пределами пурпурного; демон отказался даже высказывать догадки по этому поводу.

Первая неудача нисколько не обескуражила Ховарда – напротив, его интерес только обострился. Он перечитал дневник двоюродного деда, сосредоточив внимание на наблюдениях, служивших обоснованием существования пурпурной магии – руководствуясь тем соображением, что Макинтайр, в поисках знаний, выходивших за пределы пурпурной сферы, вполне мог применять методы, позволившие ему достигнуть своей цели раньше. Пропитывая страницы протравами и рассматривая их под ультрафиолетовыми лампами, Ховард Фэйр смог разобрать несколько сделанных Макинтайром пометок, впоследствии стертых.