Лунная радуга

Вскоре слуги принесли здоровенную бадью и, установив перед камином, вывернули в нее не менее пятнадцати ведер с горячей водой. Интересно, где ее в таких количествах грели?

Пришла Ларина и быстро приготовила чистые сорочки, панталоны и чулки.

— Девочки, не стойте, вода стынет, — мягко сказала она, обращаясь к нам. — Давайте, мои хорошие.

Похоже, сестры всегда мылись вдвоем, так расход воды был меньше. Я чувствовала себя не очень комфортно, но разве у меня был выбор? Не стану же я именно сейчас выказывать недовольство или неуместную стеснительность? Это выглядело бы нелепо и странно.

Раздевшись, заколов повыше волосы, мы забрались в бадью, и отдались ласковым рукам Ларины. Она намыливала жесткую тряпицу и до красноты натирала нас каким-то не очень приятно пахнущим мылом. Потом поливала из большого ковша чистой водой и, завернув в простыни, усаживала у горящего камина.

Мы выпили еще немного эля, и Ларина принялась нас одевать. Мне было смешно видеть себя в белоснежных панталонах до колен, и я даже закусила губу, чтобы не рассмеяться. За тонкой сорочкой последовало платье из мягкой шерсти лавандового цвета с изящной вышивкой на рукавах, а на талии Ларина застегнула тонкий поясок из серебряных колец.

По просьбе матери Риви надела платье из розового дамаста и каждой из нас служанка заплела волосы и уложила их под золотую сетку. Ларина пощипала нам щеки и грустно вздохнув, сказала:

— Идите, мои голубки, а я буду молиться богам, чтобы вы нашли свое счастье.

Мы вышли в коридор и Риви зашептала:

— Я очень волнуюсь, Рианнон! У меня сердце выскакивает из груди!

— Я тоже волнуюсь, — шепнула я в ответ. — Но мы должны быть спокойными.

— Да, да… Нам нужно продержаться несколько дней, — сестра вцепилась мне в руку холодными пальчиками, и я подумала, что если не удастся сбежать отсюда, то мне придется выйти замуж за старого барона вместо Риви.

Когда мы оказались в конце коридора, стало слышно музыку, похожую на нечто из средневековья. Стоило нам ступить на лестницу, как я увидела и источник этой своеобразной мелодии. Чуть поодаль от столов, под щитом и скрещенными боевыми топорами, сидел «оркестр» из трех менестрелей: один музыкант играл на виоле, второй — на флейте, похожей на современный кларнет, а третий печально ударял в квадратный тамбурин, сделанный из кожи, натянутой на раму.

— Граф смотрит на нас! — выдохнула Риви и ее ноготки вонзились мне в ладонь. — Как же он хорош!

У меня все это мероприятие восторгов не вызывало, и мне было плевать, насколько хорош граф. Хотелось забиться в темный угол, а еще больше хотелось вернуться в свою съемную квартирку и пить чай из пакетиков.

Мы спустились вниз и, завидев нас, отец махнул рукой.

— Подойдите сюда.

Он сидел во главе стола, а возле него восседали прибывшие гости. Мой взгляд сразу упал на молодого мужчину, сидевшего слева от виконта. Он был стройным и, похоже, высоким, его симпатичное лицо обрамляли светлые волосы до плеч, что делало его похожим на принца из средневековых романов, а глаза поражали своей кристальной чистотой. На нем была льняная рубашка с широкими рукавами и кожаный колет коричневого цвета. Длинные пальцы, унизанные перстнями, изящно держали ножку серебряной чаши для вина, и мне даже показалось, что этот мужчина явно следит за своими руками.

Рядом с ним совершенно жалко смотрелся мелкий старикашка с лысой головой, на макушке которой весело трепетал седой вихор. Его сухонькое личико грозно хмурилось, тонкие губы были плотно сжаты, а над ними топорщились усы, похожие на изношенную щетку для обуви. На нем удивительным образом сидел парчовый камзол, потому что плечи сего шедевра портновского искусства, казались просто невероятно огромными из-за подплечников. Барон…

Но когда мой взгляд упал на третьего мужчину, сердце сделало кульбит и на миг замерло. Сначала мне подумалось, что это отец сидит во главе стола, но я ошибалась — во главе стола сидел именно этот человек. Ну, все правильно, если в гостях особа королевской крови, то хозяин дома уступает свое место.

Это был самый умопомрачительный мужчина, которого я видела когда-либо в своей недолгой жизни. Длинные, цвета воронова крыла волосы, стянутые на затылке, открывали невероятно мужественное лицо с безупречным небритым подбородком, высокими скулами и аристократичным носом с небольшой горбинкой. У него была смуглая бархатная кожа, темные брови с горделивым изгибом, чувственные губы и необычные золотистые глаза. Глаза хищника.

Наверное, он что-то увидел в моем взгляде и улыбнулся, но эта улыбка совершенно не затронула его желтые глаза. Они так и оставались настороженными и отчужденными.

Глава 5

Краем глаза я заметила, что Риви приседает перед мужчинами, и тоже согнула ноги в коленях, надеясь, что все делаю правильно.

— Приветствую вас, фа Рианнон, фа Риви, — вежливо поздоровался граф, слегка склонив голову. — Чудесно выглядите.

— Благодарю вас, ридган, — Риви смущенно потупила глазки, а я не знала, что говорить и тупо молчала, таращась в стену.

— Рианнон! — раздался грозный голос виконта и, растянув губы в улыбке, я бодро сказала: