Читаем Лунное дитя полностью

– Я больше не могу так жить. Я пойду в полицию и признаюсь во всем. Я поговорил с другом-адвокатом и изложил ему наш сценарий – гипотетически, конечно, – и он считает, что есть хороший шанс, что я могу избежать обвинений в связи с истечением срока давности. Но нужно еще решить проблему с Мией. Когда ее привезли сюда, ты был несовершеннолетним, но твоя мама может попытаться втянуть тебя в это, и тебя тоже могут привлечь как соучастника. Думаю, если наши версии будут совпадать, мы сможем избежать обвинения в похищении. Надеюсь, что даже если меня втянут в эту историю, тебя не тронут.

– Но мы не хотели похищать Мию.

– Я знаю. – Папа вздохнул. – Думаю, наша версия будет заключаться в том, что твоя мать просто однажды привезла ее домой и сказала, что она дочь ее двоюродного брата, усыновленная из Центральной Америки. Нам сказали, что Мия будет жить у нас, пока кузен лечится от рака. Но все обернулось совсем не так, как мы изначально предполагали. Тебе будет удобно придерживаться этой версии?

– Если это поможет, – кивнул Джейкоб.

– Очень сильно. Уголовное дело все равно будет возбуждено, но если все пойдет как надо, обвинения будут выдвинуты только против твоей мамы. Это рискованно, и скорее всего я тоже попаду под удар, но, по крайней мере, тебя не тронут. Я поговорил с твоей бабушкой и дядей Кэлом и сказал, что в будущем у нас могут возникнуть некоторые семейные проблемы и ты можешь остаться один. Они согласились присмотреть за тобой.

– Хорошо. – Джейкоб нахмурился.

Папа хлопнул его по плечу:

– Это произойдет не скоро, так что у нас будет время все продумать. Важно, чтобы мы были последовательны в деталях. Но мы поработаем над этим, хорошо?

– Конечно, пап. – Джейкоб понял, что сейчас не самое подходящее время рассказывать папе о результатах анализа ДНК. Если власти узнают, что кто-то из семьи делал такой анализ, это будет противоречить истории, которую папа придумал, чтобы объяснить присутствие Мии. Он уже начинал жалеть, что вообще это сделал.

– Я люблю тебя, Джейкоб. Мы все преодолеем.

– Я тоже тебя люблю. – Его голова лихорадочно работала. Сейчас больше никто не знал об анализе ДНК. – Но если мы последуем твоему плану, что будет с Мией?

– Точно я не могу сказать. – Папа снова вздохнул, и Джейкоб заметил, как плохо он выглядит. Он как будто давно не спал по ночам. – Думаю, сначала ее возьмет на попечение штат, а потом, если они не смогут найти ее родственников, ее отдадут в приемную семью.

– То есть она может оказаться у незнакомцев? – Джейкоб вспомнил, как Мия боится этого, и его сердце пропустило удар.

У нее не самая хорошая жизнь. Но по крайней мере, привычная.

– Ей придется нелегко. Но подумай об этом с другой стороны: она сможет ходить в школу и общаться с детьми своего возраста. У нее будет нормальная жизнь.

– И ей не придется каждый день делать уборку.

Папа кивнул.

– Я уберу крошки. Спустись вниз, пожалуйста, и посмотри, как там Мия. И проверь, чтобы в ее комнате не было крошек. Мне бы очень не хотелось провоцировать твою мать, когда она протрезвеет.

Глава 34

Джейкоб зашел в комнату Мии с ручным пылесосом в руках. Девочка сидела на кровати с широко раскрытыми глазами.

– Прости, Джейкоб. Прости меня.

– Зачем ты просишь прощения? Ты не сделала ничего плохого.

– Но кекс…

– Мия, это пустяки. Мама просто раздула из этого трагедию. Я знаю много ребят, которые постоянно едят какие-то снеки, даже у себя в комнате, а их родители об этом даже не знают или не обращают внимания.

– Правда? – Она выпрямилась.

– Да, правда.

– Значит, в других семьях живут по-другому?

Она так мало знала о жизни. Джейкобу это казалось одновременно и смешным, и грустным. Если бы она помнила, откуда они ее забрали, она бы знала, какой еще может быть жизнь.

Подобрав ее на дороге, они сели в машину, и мама поехала в том направлении, откуда пришла Мия. Вдоль дороги не было никаких домов, кроме обветшалой лачуги, расположенной в тупике.

– Думаю, это он, – сказала мама, паркуясь на обочине и затягивая ручной тормоз. Она выключила мотор и вышла из машины, но Джейкоб, сидевший на заднем сиденье с маленькой девочкой на коленях, даже не пошевелился. Мама, наверное, шутит. Как здесь может кто-то жить? – Джейкоб! – рявкнула она. – Выходи. У меня нет времени.

Они пересекли заваленный мусором двор и подошли к двери. Мама шла впереди, а Джейкоб нес ребенка. Девочка сосала большой палец.

– Эй! Здесь кто-нибудь есть? – весело крикнула мама. Как будто они приехали в гости, занести суп для больного соседа или цветы, чтобы почтить память умершего родственника. Мама постучала в дверь, и она со скрипом открылась. Джейкобу это напомнило дом с привидениями.

– Сомневаюсь, что здесь кто-то живет, – сказал Джейкоб.

Но мама уже вошла в дом и жестом велела Джейкобу следовать за ней. Когда они оказались внутри, им потребовалось какое-то время, чтобы их глаза привыкли к свету.

– Эй? Здесь кто-нибудь есть? – крикнула мама.

Перейти на страницу:

Все книги серии Freedom. Романы о больших сердцах. Проза Карен МакКвесчин

Половинка сердца
Половинка сердца

Эта книга о разбитых сердцах. О покалеченных судьбах. О трагедиях и доброте. О страхе и непоколебимой вере. О жестокости и храбрости. Обо всем прекрасном и удручающем, что живет внутри каждого.«Мне девять, и я должен знать распорядок:быть тише воды ниже травы.съедать все на тарелке.Не создавать лишних проблем».Логан делает все, чтобы избежать ярости жестокого отца. Когда-то страшная авария перевернула жизнь их семьи, и теперь мальчик не говорит ни слова. Но в свои девять пережил многое.На этот раз Логан так сильно провинился, что боится возвращаться домой и сбегает. Он не знает, что его бабушка жива и отчаянно ищет внука, половинку своего сердца.Оставшись на улице, Логан пытается найти приют, меняя судьбы тех, кто встречается на пути. Сможет ли он выжить во взрослом мире без самого главного – без любви?

Карен МакКвесчин

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Проза
Последний
Последний

Молодая студентка Ривер Уиллоу приезжает на Рождество повидаться с семьей в родной город Лоренс, штат Канзас. По дороге к дому она оказывается свидетельницей аварии: незнакомого ей мужчину сбивает автомобиль, едва не задев при этом ее саму. Оправившись от испуга, девушка подоспевает к пострадавшему в надежде помочь ему дождаться скорой помощи. В суматохе Ривер не успевает понять, что произошло, однако после этой встрече на ее руке остается странный след: два прокола, напоминающие змеиный укус. В попытке разобраться в происходящем Ривер обращается к своему давнему школьному другу и постепенно понимает, что волею случая оказывается втянута в давнее противостояние, длящееся уже более сотни лет…

Алексей Кумелев , Алла Гореликова , Игорь Байкалов , Катя Дорохова , Эрика Стим

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Постапокалипсис / Социально-психологическая фантастика / Разное
Салюки
Салюки

Я не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь. Вопрос этот для меня мучителен. Никогда не сумею на него ответить, но постоянно ищу ответ. Возможно, то и другое одинаково реально, просто кто-то живет внутри чужих навязанных сюжетов, а кто-то выдумывает свои собственные. Повести "Салюки" и "Теория вероятности" написаны по материалам уголовных дел. Имена персонажей изменены. Их поступки реальны. Их чувства, переживания, подробности личной жизни я, конечно, придумала. Документально-приключенческая повесть "Точка невозврата" представляет собой путевые заметки. Когда я писала трилогию "Источник счастья", мне пришлось погрузиться в таинственный мир исторических фальсификаций. Попытка отличить мифы от реальности обернулась фантастическим путешествием во времени. Все приведенные в ней документы подлинные. Тут я ничего не придумала. Я просто изменила угол зрения на общеизвестные события и факты. В сборник также вошли рассказы, эссе и стихи разных лет. Все они обо мне, о моей жизни. Впрочем, за достоверность не ручаюсь, поскольку не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь.

Полина Дашкова

Современная русская и зарубежная проза